Известия, № 118
Лариса Шеремет. Статья. Лишний солдат. Стр. 9 *
Правозащитники волгоградской общественной организации "Материнское право" начали акцию "Лишний солдат". Они намерены пересчитать всех военнослужащих срочной службы, которых используют в качестве бесплатной рабочей силы. По данным военной прокуратуры Волгоградского гарнизона, сдача солдат в рабство стала уже тенденцией. Однако привлеченных к ответственности офицеров - единицы. Слишком сложно доказать "личную выгоду" командиров.
Не секрет, что солдаты срочной службы постоянно используются на строительстве и погрузочно-разгрузочных работах вне воинских частей. По данным общественного объединения "Правозащитная информация", средняя цена "аренды" неквалифицированного солдата составляет 100 рублей в день. При этом покупатель дешевой рабсилы не обязан кормить солдата, заботиться о технике безопасности. Случаи возбуждения уголовных дел против офицеров, занимающихся подобным бизнесом, единичны и обычно становятся предметом судебного разбирательства лишь после того, как солдат-невольник покалечится или погибнет.
По словам руководителя организации Татьяны Зазуленко, звонки бдительных граждан с сообщениями о том, где работают солдаты, сколько их, что делают, - не редкость. Месяц назад женщина, которая не пожелала представиться, рассказала правозащитникам, что в одном из магазинов вот уже несколько месяцев живут и работают три солдата-срочника, оставила адрес и номер телефона магазина. В тот же день Татьяна Зазуленко позвонила в магазин и попросила пригласить к телефону одного из ребят. Голос у Татьяны Борисовны - как у девочки. Поэтому мужчина, который отвечал на вопросы, не заподозрил подвоха - принял ее за подружку солдат. Ребят не оказалось на месте, по словам мужчины, они были на работах. А на вежливый вопрос: "Кто вы?" просто и с достоинством ответил:" Их хозяин". На следующий день Зазуленко снова позвонила в магазин. Ей повезло - один из ребят был в магазине. По телефону юноша подтвердил, что он действительно военнослужащий и скоро у него "дембель". Однако сказать, в какой он части служит, парень так и не смог - "Знаете, а я уже не помню номера".
- В тот же день мы позвонили в прокуратуру, в комендатуру, РОВД и даже связались с представителем военной контрразведки, - вспоминает Татьяна Зазуленко. - Составили и разослали письма по всем инстанциям. Получили ответ из комендатуры, что по данному адресу солдаты не обнаружены. Сотрудник армейской ФСБ позвонил и сказал, что беседовал с одним из солдат: да, работают, но всё законно: трудятся за продукты согласно договору.
Неужели у нас есть такая форма прохождения воинской службы, как работа за продукты для родной части?
Буквально через несколько дней после анонимного звонка в "Материнское право" за помощью обратилась "хозяйка" других солдат. Она рассказала, что когда ей понадобилось разгрузить машину с товаром, один из знакомых вызвался помочь. В тот же день какой-то офицер доставил ей трех "срочников". По словам бизнес-леди, ребят "продали" с такой легкостью, что создалось впечатление - это не единичный случай, а хорошо отработанная система. Офицер дал понять, что женщина может всецело распоряжаться ребятами. К сожалению, "хозяйка" не призналась, во сколько обошелся ей каждый солдат. Когда один из них заболел, женщина вызвала "скорую", уложила парня в госпиталь и даже позвонила его маме в Калининград. С ней вдвоем "хозяйка" и пришла к правозащитникам. После того как выздоровевший юноша вернулся в казарму, у него возникли проблемы с сослуживцами, и он сбежал из родной части. Убежища он пришел просить к своей хозяйке. Эта женщина, судя по всему, действительно очень хорошо относилась к ребятам. Но далеко не все проданные солдаты попадают в "хорошие руки".
Два месяца назад в организацию обратилась женщина из Башкирии. Она разыскивала сына Урала Керимбаева. В части, куда он был призван, сообщили, что Урала уже уволили по окончании срока службы, и даже предложили забрать его документы. Как позже выяснилось, Урала продали на сельхозработы. Он жил далеко за городом, потом сбежал, доехал до Волгограда, но, поскольку в городе ориентировался плохо, до родной части так и не добрался. Правозащитники разместили объявления на телевидении, радио, в газетах, причем текст составили так, чтобы юноша понял - в части он уже давно никому не нужен и бояться ему нечего. Урал нашелся, а домой его отправляли через линейное отделение милиции.
Это далеко не единичный случай, когда родители разыскивают своих детей. В этом году мама Михаила Гуренко решила навестить сына в Ростове. К тому времени он отслужил два месяца. В части ей заявили, что не имеют понятия о местонахождении рядового Гуренко. И все же мама сына нашла. Оказалось, что после принятия присяги его и еще нескольких солдат продали в настоящее рабство к одному местному бизнесмену. Он не только эксплуатировал ребят, но и посылал их на выбивание собственных долгов, при этом для пущей убедительности выдавал ребятам табельное оружие. Мама выкрала сына и привезла домой в Волгоград. Сообщила в прокуратуру. Факты подтвердились. Солдат у бизнесмена отобрали, а Михаил Гуренко остался дослуживать в Волгограде.
Владимир ЧЕРНОВ, военный прокурор Волгоградского гарнизона:
Доказать личную выгоду офицера очень сложно
Звонят не только правозащитникам, но и нам. И почти всегда эти звонки анонимные. Сотрудники комендатуры выезжают на место, доставляют солдат. Начинаешь расспрашивать, а они отвечают: "А нам на "рабочке" лучше - кормят, сигареты дают, не надо бегать, отжиматься". Нам для того, чтобы привлечь должностное лицо к ответственности, необходимо доказать, что нарушены права и интересы граждан. Но ни один солдат еще не сказал, что ему на работе плохо. В воинских частях катастрофически не хватает средств, руководство части вынуждено выделять небольшие группы солдат на предприятия города, где они работают по договору. Но работают не постоянно, поэтому успевают и боевую подготовку проходить, и часть, к примеру, продуктами обеспечить. Доказать личную выгоду, которую получают офицеры, очень сложно. Но у нас есть случай, когда офицера одной из воинских частей осудили за то, что он сдавал в аренду не только солдат, но и боевую технику. Сейчас офицер выплачивает огромный штраф. Прокуратура строго следит за такими нарушениями, мы привлекаем должностных лиц к дисциплинарной ответственности. Что касается меня, то я активный противник этого явления.