Судебный процесс, по-видимому, преподнесет еще немало сюрпризов

Речь идет о некоем Рамзане Сембиеве 1968 года рождения, уроженце Урус-Мартановского района Чечни. В поступившей в Ростов-на-Дону копии приговора говорится, что 5 января 1999 года Сембиев вместе с неким Баталовым выехал в Дагестан. Там он встретился с несколькими местными жителями и, обещая подыскать автомобили по низкой цене, заманил их в Грозный и пленил. Как рабовладельцы обращались с заложниками, не уточняется. Известно, однако, что после переговоров с родственниками и получения выкупа, мужчин они освободили.

Другой эпизод, инкриминировавшийся Сембиеву, - приобретение и хранение 24 граммов марихуаны, что по милицейским меркам является крупным объемом. По совокупности обвинения Сембиева приговорили к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

Впрочем, прежде чем попасть в руки правоохранителей и очутиться за решеткой, чеченец успел повстречаться с командиром 160-го танкового полка Юрием Будановым и его сослуживцами. Тогда-то, в марте 2000-го, Сембиев якобы и указал федералам ряд домов земляков, сотрудничающих с боевиками. В том числе и дом, в котором проживала семья Кунгаевых. Во всяком случае, именно такой, исходя из логики Абдуллы Хамзаева, вырисовывается сценарий.

Так или иначе, потерпевшая сторона продолжала настаивать на своем:

- Самбиев, Сембиев... Пусть даже его фамилия Миклухо-Маклай, - взорвалась мать погибшей Роза Башаева. — Этого человека обязательно нужно вызвать в Ростов-на-Дону. Он оклеветал Хеду. Один преступник сообщил, что-то другому преступнику, а я потеряла дочь...

Когда очередь дошла до гособвинителя, он задался, что называется, риторическим вопросом:

- Желание потерпевших видеть человека, называемого информатором, вполне объяснимо: они хотят задать ему интересующие вопросы, — заметил прокурор Сергей Назаров. — Но это одна сторона. Другая - нужен ли этот человек суду с точки зрения того, что следственных материалов в деле достаточно. Вот и получается: потерпевшим он нужен, а суду нет....

Речь господина Назарова, казалось, была завершена, как вдруг, под занавес, он сообщил информацию, претендующую на сенсацию. Со слов гособвинителя, представители военных органов посетили дагестанскую колонию и встретились там с Рамзаном Сембиевым. И тот якобы сообщил, что не знает Юрия Буданова. Мол, впервые увидел его лишь по телевизору.

Пока присутствующие переваривали услышанное, председательствующий Виктор Костин формулировал в совещательной комнате ответ на ходатайство Хамзаева. Он оказался отрицательным: “В доставке Сембиева в Ростов-на-Дону нет необходимости, так как по делу собраны достаточные доказательства”.

Как и следовало ожидать, вердикт судьи крайне возмутил потерпевшую сторону, и прежде всего близких Хеды Кунгаевой. На вчерашнее заседание Роза Башаева прибыла со всеми четырьмя детьми. “Семейный кворум” женщина объяснила тем, что их не с кем было оставить: отец болен туберкулезом и проходит курс лечения в Ингушетии. Напирая на то, что братья и сестры убитой Хеды такие же потерпевшие, как и она с мужем, Башаева просила разрешить им находиться в зале. Однако, посоветовавшись с другими участниками, председательствующий распорядился иначе: по нормам уголовно-процессуального законодательства, присутствие на слушаниях разрешено только совершеннолетним. А из всех детей Кунгаевых - Башаевых 16 лет исполнилось лишь одному их сыну Хаважи.

Кстати, появление именно Хаважи затормозило на некоторое время разбирательство. Оказалось, парень не владеет русским. Поэтому председательствующий вынужден был объявить перерыв, чтобы обеспечить ему переводчика. В течение часа переводчика нашли. Однако, подвергнув потенциального языкового посредника между Кунгаевым и участниками слушаний допросу с пристрастием, адвокаты не только чеченцев, но и Буданова выразили ему “вотум недоверия”. Якобы тот сам же признался, что не может осуществлять синхронный перевод с русского на чеченский. Теперь суду придется искать нового переводчика. Скорее всего, это будет женщина, уже помогавшая детям Кунгаевых в прошлом году.