Трибуна, № 78

Эдуард Мохоров. Статья. А солдату опять кузькина мать. У военных нет денег на финансирование альтернативной гражданской службы. Стр. 2

Андрей Дмитренко, студент университета, и пятеро его товарищей из разных брянских вузов спутали все карты стратегам Генштаба. Когда Андрея в 1998 году вызвали на призывную комиссию, он признался, что служить в армии не хочет. Брать в руки оружие не позволяют религиозные убеждения. А его личные планы на жизнь не совпадают с планами генералов по поддержанию боеспособности Вооруженных сил.

С Андреем провели воспитательные беседы, объяснив, что защита Отечества - есть священный долг, спрашивать его не будут, хочет не хочет, а покажут кузькину мать, упекут в тюрьму. И вообще, какие религиозные убеждения у молодого человека призывного возраста? По уставу не положено!

Однако засадить за решетку еще труднее, чем сдать в солдаты. Причина - статья Конституции об альтернативной гражданской службе. Очень многих юношей, желающих "откосить", эта плохая, непатриотичная, по мнению генералов, статья ввела в заблуждение. Правда, брянские судьи поддержали военных. Да, мол, есть поправка в Конституции. Но механизм ее применения законом не прописан. А посему, голубчик, иди-ка отслужи.

Но у Андрея оказался адвокат, знающий толк в судебной волоките. С его помощью молодой человек уже в этом году без отрыва от явок в суды окончит университет, получит диплом юриста и будет защищать интересы таких же юношей, не желающих служить в армии.

Чтобы паршивая овца не портила стадо, хотели дело Дмитренко замять. Дескать, женись, заведи ребенка, получишь законную отсрочку. Но он, каналья, жениться не хочет! В прокуратуру вызывали, угрожали, матом крыли, а пунктуальный призывник, оказывается, все воспитательные беседы записывал на диктофон. Предлагали, наконец, чтобы взяткой откупился от призыва, раз такой умный. Но Андрей твердо стоит на своем.

Итак, призвать нельзя, засудить тоже, жениться не хочет, взятку не дает. А пример, как известно, заразителен. В прошлом году уже более ста брянских призывников пожелали отдать долг Отечеству на альтернативной гражданской службе. С ними провели воспитательную работу. Видя, что число бравых солдат Швейков растет, Генштаб встревожился не на шутку. И сказали генералы: ладно, не хотите добром призываться, мы вам покажем альтернативную кузькину мать. Получите такой закон, что сами на призывной пункт впереди повестки прибежите.

Закон об АГС утвержден Думой. Президент одобрил. Общество получило от военных долгожданное право на выбор между армией и службой при отхожем месте в хосписе. Решать, есть ли у призывника религиозные убеждения, будет не он сам, а должностные лица, заинтересованные в разнарядке по призыву. Служить придется не у мамки под юбкой, не в родном городе, а куда Родина пошлет. Родина же может послать очень далеко, скажем, в Чечню, благо в любой воинской части есть профессии гражданские. Например, крутить шоферскую баранку на горных перевалах между Грозным и Ханкалой - очень хорошая альтернативная служба, только почти в два раза дольше солдатской. И от дедовщины, голубчики, не надейтесь избавиться. Вас, умников, не желающих тянуть наравне со всеми солдатскую лямку, будут считать изгоями и солдаты, и офицеры, и тот самый старшина, который роту послал "люминий" грузить, а рядового Иванова, раз такой грамотный, сортиры чистить...

В Думе закон прошел на ура. Военные вздохнули с облегчением: теперь у всякого умника отпадет охота "косить".

Но странное дело. Пацифисты восприняли новый закон, не оставляющий надежды увильнуть от священного долга, как небольшую, но важную победу над генералами.

А вскоре спохватились авторы жестокого законопроекта. Теперь уже они настаивают, чтобы призывник нес альтернативную службу по месту жительства. Оказалось, что "уклониста" Андрея Дмитренко не только трудно в армию призвать, в тюрьму упечь, но и альтернативную службу ему подобрать проблема. Пацифиста надо доставить из Брянска, скажем, в Магадан, обеспечить общежитие и рабочее место, питание, униформу, зарплату. Нужен над ним командир, коему положены зарплата, харч и квартира. А на какие деньги? Закон, хотя и принят, но в бюджете не прописан. Это значит: писали его для устрашения, а реально действовать не будет. Правда, есть еще год для вступления в силу. И что, через год упечем Дмитренко в санитары, дабы таскал ночные горшки за больными бабушками?