— Замучили вы меня уже. Скоро посадят.

— За что?

— “За что” — за то, что их взял…

В последнее время он просто отсылает всех к главной медсестре Каратаевой…

Есть 18 разрядов, классифицирующих работника больницы. Главврач Липатов носит восемнадцатый, ребята – “перворазрядники”.

Даже санитарка, достигшая потолка в профессии (5-й разряд), получает 680 рублей. Понятно, что санитары первого разряда больнице нужны хотя бы потому, что и на пятый желающих нет.

— Нам бы еще три такие партии, – говорит главмедсестра, — было бы хорошо.

Партия – это двадцать ребят, призванных на альтернативную гражданскую службу (АГС). Новых партий, очевидно, не будет. Возможно, и эту заберут…

Ребятам здесь лучше, чем в казармах, и военных от этого коробит.

Парни ходят с восьми до семнадцати туда-сюда с горшками, швабрами, тележками. Возят людей и тела.

У тех, кто служит в больнице, есть относительная свобода действий, а также дивное ощущение, что делают они полезную работу, а не красят вечно бледную траву на территории части.

Сева Курепин служит в гнойной хирургии, его первым приняли на АГС.

Сева цитирует генерал-майора Волкова, областного военкома: “Допустим, из восьми часов пять они будут работать, а три часа заниматься с молоденькими медсестрами”.

Они говорят, что тем самым ускорили принятие закона, который военные “тормозили” двенадцать лет, и это правда. И плевать, из каких побуждений они все это затеяли. Ведь Конституция предусматривает право гражданина на альтернативную службу, как и закон “О воинской обязанности и военной службе”. Есть еще и решение Конституционного суда о том, что отсутствие закона об АГС не может служить препятствием для реализации гражданином права на АГС. Не говоря уже о нескольких международных пактах, которые мы также подписали.

Старания Волкова понятны – он идейный, но почему Денисов лезет из мундира вон?

Гурский предполагает, что по карьерным соображениям: должность городского прокурора вскоре упразднят, а работать где-то надо. В “области” пообещали поспособствовать, если он “задушит” муниципальный отряд альтернативщиков. А облпрокуратуру попросили из Генпрокуратуры, Генпрокуратуру попросили из Генштаба…

— Генерал Волков, облвоенком, — рассказывает Гурский, — по собственной инициативе взял “под личный контроль” одного призывника, желавшего идти на АГС…

Год назад призывник Б-в, парень из глухого нижегородского села, написал заявление на альтернативную службу. Сам, без прикрытия. И тут же, несчастный, попал под пресс генерала Волкова.

Волков, как утверждает Гурский, организовал Б-ву веселую жизнь и “особые условия содержания”. Б-ву дали полгода (два месяца отсидел в СИЗО, потом еще четыре – на поселении). В декабре в село заехали немецкие журналисты, и Б-в – с условием, что материал не покажут в России, — рассказал им, что в СИЗО был изнасилован…

Эксперимент как бы приостановили, а ребята уже как бы преступники… Все “как бы”, но работать они должны по-настоящему, потому что если они завтра не выйдут на работу, то у и.о. прокурора Денисова будет законный повод сразу же их наказать.

Ведь даже несмотря на решение облсуда, оставалась надежда, что ребят все-таки не тронут. И даже если бы военные плюнули на священную книжку Конституции, забрить парней в казармы они не могли.

Но после эпохального заявления Путина, сделанного в редакции “Известий” (президент попросил обратить внимание на самоуправство и личный пиар, который творит мэр Лебедев), стало ясно, что ребят теперь уж точно не оставят в покое и военные получили право найти повод, чтобы сделать пакость.

Ребята так и не поняли, чего от них хотели…

И защитники куда-то подевались…

16 октября состоялось заседание “показательной” городской призывной комиссии, накануне отобрали сорок кандидатов, из которых на АГС и записали двадцать первых.

Кандидатов, кстати, было больше: один божился, что видеть не может спускового крючка, его сразу “тошнит и рвет”, а проверили – работает охранником в фирме, в тире тренируется; другому еще не сняли судимость за ношение холодного оружия; мама третьего пришла в офис миротворческой группы, просит, чтобы сына, написавшего заявление на АГС, забрали в “нормальную армию”, лучше, если подальше от дома, потому что жить с этим “поцифистом” (орфография заявления. — Ю. С.) нету никакой мочи – бьет домашних. И т.д.

Таких Гурский и председатель “миротворцев” Нина Таганкина отсеивали.

И вот двадцать оставшихся ходят теперь в зеленых костюмах с надписью “Альтернативная гражданская служба”. Одежду им пошили за счет фонда Форда — летнюю и зимнюю, плюс компенсация питания – два доллара в день на одну трудовую ложку и компенсация транспорта – триста рублей в месяц. Понятно, что ребятам повезло. Когда примут закон, тем “счастливцам”, которым удастся доказать, что они боятся ружья, наверняка придется служить в условиях, приближенных к отвратительным. Жить на больничные заработки, конечно, нельзя. Но, в принципе, еще остается время, чтобы немного заработать. Поэтому кто-то сидит на шее у родителей, а Сева, увлекающийся астрологией, сидит и сочиняет прогнозы – за два часа и двести пятьдесят рублей штука.

Севе скоро двадцать пять. В принципе, два года побегать. Ну или заплатить мог.

Когда он пришел в свой военкомат — уже после того, как поднялась шумиха, — майор ему сказал укоризненно: “Надо было через низ попробовать, а ты через верхи попер!”

Они, все двадцать, “поперли через верхи”, и шумиха вокруг эксперимента их вряд ли спасет. Конечно, решение мэра Лебедева нельзя признать незаконным, не нарушив Конституции. Но ведь президент высказался...

Поэтому для них есть два выхода. Либо депутаты впишут в закон примерно такую строчку: “Призванные на АГС до вступления в силу федерального закона признаются нормальными людьми, не преступниками, и могут дослужить свой срок”. Либо надо идти в Конституционный суд, а затем, потому что президент уже высказался, быстренько – в Европейский, по правам человека…