Новые Известия, № 234

Максим Федоров. Статья. "Дело Буданова": отклонить, нельзя удовлетворить. Стр. 2

После допроса Таисы Сулеймановой, лучшей подруги Хеды Кунгаевой, адвокат потерпевшей стороны Абдулла Хамзаев выступил с другим, не менее важным ходатайством: вернуться к показаниям Александра Егорова, бывшего водителя будановского БМП. На прошлогоднем допросе в суде Егоров заявил, что именно он, а не его начальник, надругался над Хедой и ввел в половые органы уже бездыханной девушки черенок саперной лопатки. Между тем вскоре в одной из центральных газет появилось сенсационное интервью "извращенца", в котором он отказывался от своих прежних слов: "Ничего этого не было, вранье все!" "А как же тогда твои показания?" "Мы с прокурором договорились, чтобы я взял это на себя...".

Данная публикация должна была в корне изменить ход процесса, а также, не исключено, судьбу упомянутого прокурора - представителя государственного обвинения полковника Назарова. Должна была, но не изменила. По существу откровения иркутского дембеля оказались невостребованными. Имелась, правда, слабая надежда, что к ним вернутся после позавчерашней просьбы Хамзаева истребовать из редакции газеты и изучить участникам разбирательства видеозапись признательной речи Егорова, а также подготовленную на ее основе публикацию. Однако защита Кунгаевых полагает, а адвокаты Буданова располагают. Председательствующий Виктор Костин согласился с мнением последних о том, что однажды Егоров уже держал перед ним ответ и что вызывать его вторично нет абсолютно никакой необходимости. И отклонил ходатайство. Как отклонил и все без исключения остальные требования Абдуллы Хамзаева и его доверителей. Даже то из них, которое касалось просьбы перевести текст последнего заключения психолого-психиатрической экспертизы Буданова на чеченский. Возникла прелюбопытнейшая ситуация. В среду Виктор Костин предположил, что перевод почти уже готов. Выяснилось, однако, что Аминат Дакаева, преподаватель с высшим филологическим образованием, которой поручили этот перевод осуществить, еще даже к нему и не приступала: за несколько дней администрация суда не удосужилась даже заключить с Дакаевой соответствующее трудовое соглашение. А когда приключившийся на пустом месте конфликт вроде бы был улажен и родители Хеды Кунгаевой попросили перевести также ряд других не менее мудрых документов, защита экс-комполка и примкнувший к ним судья вероломно решили вернуть все на круги своя: отказали Кунгаевым в письменном переводе даже той одной-единственной экспертизы: мол, мы и так пошли вам на встречу, а вы обнаглели и требуете все большего и большего...

В сжатые сроки и с отрицательным для потерпевшей стороны результатом были рассмотрены ходатайства о проведении посмертной лингвистической экспертизы, которая, по замыслу Абдуллы Хамзаева, должна была опровергнуть утверждения Буданова, будто Хеда обрушила на него 26 марта 2000 года шквал отбористого русского мата; о допросе целой группы военнослужащих, видевших экс-комполка в тот день в нетрезвом состоянии; о вызове в Ростов-на-Дону следователей, осматривавших сразу после трагедии кунг офицера и не обнаруживших в нем никаких фотографий снайперши; об установлении личности чеченца, которого обвиняемый без всяких на то оснований назвал информатором и т.д. и т.п.

После такого "марш-броска" Абдулла Хамзаев даже в шутку предложил Виктору Костину: "Рассмотрите оставшиеся мои ходатайства оптом, тут же их отклоните. Завтра дайте Буданову пять минут для последнего слова, ради приличия удалитесь в совещательную комнату, а по возвращении вынесите приговор!"...