Московский комсомолец, № 239

Елизавета Маетная. Статья. Армия не для всех. Стр. 3

Вместо "ра-авняйсь! смир-р-на!" в исполнении нетрезвого офицера робкий вопрос "как-как?" и непонимающие глаза ребенка-олигофрена, который в любой момент может на тебя наброситься.

Вместо обнаглевшего "деда" - умирающий от рака старик, ждущий тебя с лекарством, которое хоть ненадолго прекратит его адские муки.

У них другие глаза и другие мозги. Их мало, но они есть. Отказники, альтернативщики, волонтеры, парни, променявшие армейский бушлат на белый халат. Те же патриоты, любящие и желающие защищать свою Родину по-другому. Десять лет назад российская Конституция гарантировала каждому призывнику право на альтернативную гражданскую службу (АГС), с января 2004 года любой гражданин, достигший 18 лет, может на законных основаниях потребовать исполнения этого права.

Потребовать может.

А вот получить - вряд ли.

Первыми были немцы. Десятки волонтеров из Германии появились в России в 1993 году. Они ухаживали за нашими репрессированными стариками, работали в домах инвалидов и престарелых, занимались с больными детьми. Русские парни, заваливаемые повестками из военкоматов и не хотевшие умирать в Чечне, слушали их, открыв рот. Оказывается, в Германии чуть ли не половина ребят призывного возраста не идет в армию по идейным соображениям.

Они не бегают, как наши, по всей стране, скрываясь от военных патрулей, и не косят под шизофреников в психбольницах. Работа в социальных службах, экологических организациях и здравоохранении считается там не менее престижной, чем служба в армии. Понятие "настоящий мужчина" больше не ассоциируется с военным. Мужчина немецкой мечты должен быть более интеллигентным, тонким и душевным. Если парень знает, что такое сострадание и милосердие, то у него гораздо больше шансов понравиться симпатичной фрейлейн, чем у настоящего полковника.

В Москву, в Москву!

"Анна Каренина колеблется между разными чувствами" - вместе со всеми заучивал он в абитуре. "В России, внучек, медведи бродят по улицам и нечего есть, - твердила ему мудрая 90-летняя бабушка, истинная арийка. - Не езжай туда!" Впрочем, смирившись в конце концов с неизбежностью расставания, попросила: "Ну раз уж ты там будешь, постарайся найти могилу деда. Он погиб в Брянской области".

Другая бабуля, напротив, даже обрадовалась: "Хорошее дело, нельзя, чтобы люди расставались врагами". И тяжело вздохнула. Ее муж - фашист проклятый! - служил фельдшером в пехотном полку и не вернулся из советского плена.

Матиас Кирхе, студент исторического факультета Кельнского университета, в знак искупления вины германского нацизма перед народами мира решил проходить АГС в России. Написал заявление и дал объявление в местную газету, что ищет для поездки спонсора.

В сентябре 1999-го он поселился в Москве. Квартиру на окраине и 150 долларов на жизнь волонтеру из маленького городка Гевельсберг, что в 60 километрах от Кельна, оплачивали некоммерческие организации.

- У меня было подопечных две бабушки и один дедушка, все они прошли через сталинские лагеря и на старости лет остались одни-одинешеньки, - рассказывает Матиас. - Дедушка, Виталий Григорьевич Русаков, в прошлом году умер. Его мама была секретарем Бухарина, и всю их семью репрессировали. Виталий Григорьевич ничего не видел и с утра до ночи слушал радио, он был в курсе всех премьер, театральных событий и выставок. Поначалу ему было неудобно, что я все за него делаю, будто стыдился своей немощи, и все говорил мне, чтобы я побольше ходил на разные мероприятия и не пропускал ни одного концерта.

Бабушки, напротив, оказались старой закваски.

- Откуда сам-то? - насторожилась старушка. - Из Западной Германии? Понятно, дед был фашистом, - констатировала она.

Матиас был у нее уже третьим немцем-волонтером. Впрочем, они вскоре подружились: она рассказывала ему о своей жизни, он ходил по магазинам и убирал в квартире, вместе ездили на кладбище. Только белье свое она ему не давала стирать, хотя для волонтера это такая же обязанность, как мытье посуды. Замачивала из последних сил и колупалась в ванной сама, приговаривая, что негоже молодому парню с бабкиными панталонами возиться.

Что немцу хорошо...

- О-о! Как я люблю вашу селедку под шубой! А борщ! А шашлык! А гречку, - Матиас закрывает от удовольствия глаза. - Правда, у вас все так вкусно, я все люблю!.. Кроме стариков я еще и с детьми-инвалидами работал, с синдромом Дауна. Дети совсем другие. Хотя и детьми их не назовешь - от 16 до 26 лет. Вроде тихие, а могут и наброситься ни с того ни с сего, у меня так один раз было. Мы занимались рукоделием: шили подушечки, делали корзиночки. А потом пели все вместе: "На заре ты ее не буди!" У них потрясающее чувство ритма, а голоса вообще нет.

За год альтернативной жизни в Москве Матиас научился отлично "шпрехать" по-русски и умудрился из своих более чем скромных командировочных еще и что-то откладывать на черный день - этому его наши бабушки научили. А может, помогла врожденная немецкая экономность - продукты волонтеры закупали только на рынках, обедали в дешевых студенческих столовках, мечтая, чтобы гостеприимные русские друзья почаще приглашали их в гости.

Матиас и по окончании службы частенько приезжает в Россию. Дедушка Русаков незадолго до смерти наказал ему хорошенько изучить нашу страну и полюбить ее. "А по-другому все равно не получится, вот увидишь", - пообещал он юному немцу. Матиас уже объездил полстраны, путешествовал по Золотому кольцу, был в Нижнем Новгороде, Питере, Сочи, Сыктывкаре, в братских Минске и Киеве. Вместе с новыми немецкими волонтерами и русскими агээсниками валил лес на Соловках, а потом колол дрова для тамошних стариков.

- В вашей стране какое-то странное отношение к альтернативщикам... Их считают чуть ли не изгоями и тунеядцами, в общем, не мужиками, - удивляется волонтер со стажем. - Но неужели, бегая в мирное время с автоматом наперевес, я принес бы своей стране больше пользы?

За десять лет, что немецкие волонтеры покоряют Россию, их перебывало здесь около тысячи. Они работали не только в столице, но и в Питере, Нижнем Новгороде, ряде других городов. По закону об АГС в Германии они сами ищут себе место службы или выбирают из сотни непрестижных предложений. Хочешь - иди в больницу, не выносишь запаха лекарств и смерти - убирай улицы и подъезды, развози почту, да мало ли - дел всегда хватит. Еще и деньги за это заплатят - 300-400 евро, четверть стандартной зарплаты работника социальной сферы, к тому же можно работать в родном городе и жить дома. Если агээсник хочет служить за границей, нет проблем, ищите спонсора - и вперед! Немецких волонтеров знают теперь не только в России, но и во многих странах мира.

Не будем убивать людей-братьев

Мало кто знает, но первыми альтернативщиками на Руси были тоже немцы. Вернее, переселенцы из Пруссии, протестанты-меннониты, которые проповедовали отказ от любых клятв, в том числе от присяги и воинской службы. Так как пригласила их лично Екатерина II, то вскоре появился и специальный указ, освобождавший этих трудолюбивых и идейных людей от службы в армии.

Тридцать лет спустя, в 1818 году, идти во солдаты отказались крестьяне Тамбовской губернии. Для исправления и приучения к воинской дисциплине (а на самом деле, чтобы другим неповадно было) пятерых из них сослали на Северный Кавказ. Несколько раз мужиков прогоняли сквозь строй, а они твердили как сумасшедшие: "Все люди равны, не будем убивать на войне людей-братьев".

Случай этот стал известен в войсках, и вскоре появились новые отказники, с которыми расправились уже более жестоко: отправили в арестантские роты или заточили в монастыри. Впрочем, до 1874 года, когда в России была введена всеобщая воинская обязанность, отказы были все-таки разовыми акциями. Теперь же, по новому указу, подлежали призыву все колонисты без исключения. Посчитав это посягательством на их убеждения, из России в Америку и Канаду тут же выехали 15 тысяч меннонитов - на тот момент одна из самых больших и богатых религиозных общин. Правительству пришлось пойти на компромисс, ибо экономические последствия такого демарша были слишком ощутимы для нашей казны. Меннонитов освободили от ношения оружия и разрешили им тянуть лямку в невойсковых командах. Эта же льгота была пожалована потом и представителям некоторых других вероучений и сект. В большинстве же случаев отказников по религиозным убеждениям приговаривали к различным срокам заключения. Так, с начала 1-й мировой по апрель 1917 года по этой статье было осуждено 837 человек.

Настоящую революцию в военном деле едва не совершил глава Временного правительства Александр Керенский. Сначала он освободил всех осужденных и заключенных отказников, а потом подготовил специальный указ об учреждении альтернативной гражданской службы, который из-за большевиков не успел вступить в законную силу. Так, Россия 1917-го вместе с Великобританией и Данией едва не стала одной из первых стран в мире, признавших в ХХ веке право своих граждан на отказ от службы в армии по соображениям совести.

Летом 2002-го наша страна наконец-то приняла закон об АГС - самый жестокий и милитаристский из всех существующих. Для сравнения: в той же Германии служба в призывной армии составляет 9 месяцев, АГС - 10; в России два года против 42 (!) месяцев. Военное лобби, так не хотевшее ничего слышать об альтернативщиках и сдавшееся только под нажимом Совета Европы, оторвалось на "иных" пацанах на полную катушку. Три с половиной года в самом активном возрасте бесплатно батрачить на самых тяжелых работах захочет разве что совсем уже конченый пацифист. Остальные, как и раньше, ударятся в бега.

Паровозик мчится прямо на границу

Во всем виновата психология - так говорят немецкие врачи. Оказывается, желание или нежелание ходить строем и подчиняться приказам записано у мужчин на подкорку. Трое из десяти парней - милитари до мозга костей, и их с пеленок можно одевать в военную форму. Один из десяти явный пацифист, и ему прямая дорога на гражданку. Остальные - неопределившиеся, их можно склонить и в ту, и в другую сторону. Так что, если не можете пока кардинально улучшить жизнь солдат, показывайте спецназ, подключайте агитбригады из поп-идолов с забойными хитами, и неопределившиеся - ваши.

- На самом деле желающих пройти АГС не так уж и много. По данным военных, их от силы две-три тысячи человек из подлежащих призыву. По нашим же данным, таких ребят в два раза больше, - говорит руководитель программы АГС гуманитарно-благотворительного центра "Сострадание" Сергей Кривенко. - Для ребят-альтернативщиков придумали поистине драконовские условия, проходить службу они не могут дома, а должны ехать в другой регион. Через два месяца закон вступает в силу, а данные, приходящие со всех концов страны, внушают мало оптимизма. Мест в общежитиях, где должны жить волонтеры, нет, впрочем, как и самих общежитий. Ни военкомы, ни работники социальной службы даже не знают, как себя вести с такими ребятами. Если они все же найдутся, что нам с ними делать? - пишут они в правительство и Минобороны.

Впрочем, доводы генералов несложно понять. Ведь, как правило, альтернативщики - ребята со средним или незаконченным высшим образованием, физически крепкие, занимавшиеся в спортивных секциях. Эх, такого бы, как поется в новом хите на военную тему, в паровозик и прямо на границу. А то приходят такие аты-баты без мозгов, зубов и даже семи классов, что хоть стреляйся.

Есть и другая причина, которой почему-то боятся наши золотопогонники. Говорят, что АГС в Германии на самом деле насадили американцы, чтобы выбить из потомков рыцарей и истинных арийцев воинственный дух, не раз слишком дорого обходившийся всему миру. Больше полувека назад конгресс США разработал на этот счет специальную программу, которую успешно претворил в жизнь.

Как бы там ни было, в Германии осталась и боеспособная призывная армия, и как часы работает социалка. А за откос от службы в федеральной тюрьме сидят лишь несколько человек, считающих, что они государству вообще ничего не должны. А уж служить - тем более.

Ненасилие - оружие сильного

Один из самых успешных экспериментов по отработке модели прохождения АГС проводился в Пермской области.

"Если тебе удалось избежать драки, можешь считать, что ты в ней победил", - говорил один из величайших мастеров карате-до Масутацу Ояма. Эти же слова повторил на суде призывник Влад Сутоцкий, имеющий желто-синий пояс по карате. Представители военкомата чуть не рухнули на пол - вот это заявленьице! Они-то собирались разбить его идейные доводы именно 5-летними занятиями в этой секции, ведь наша армия действительно нуждается в таких парнях!..

В школе его жестоко избили трое подростков. Три года Влад болел, родители боялись, что он даже может остаться инвалидом. В секцию пошел, чтобы победить не врагов, а болезнь. Ненасилие - это оружие сильного, так говорил великий учитель. Влад выбрал помощь слабым сознательно.

Другой пермяк, Евгений Выльюров, проходил АГС в выездной службе помощи онкобольным на дому. Вот его рассказ:

- Его звали Тельнюк Виктор Николаевич, и его уже нет в живых. Из-за своей болезни он нигде не работал, получал небольшую пенсию по инвалидности. Болезнь прогрессировала и отнимала все больше сил. Он все время был один, и ему не с кем было даже поговорить. Он рассказывал мне о своей семье, о своем детстве, проведенном на Сахалине. Я бегал по больницам и аптекам. Врач отказывался приходить к нему домой, потому что там не было нормальных санитарных условий - представляете, так и заявлял! Я сидел в очередях в поликлинике, объяснялся с ним, чтобы выписал рецепт. Он же смотрел на меня, как на психа. А я бежал к Виктору Николаевичу с лекарствами в руке, потому что знал, какое это для него хоть и недолгое, но все же облегчение. Мы так сдружились, что я уже не задумывался, зачем это делаю: только чтобы не служить, или потому что я просто не могу не ухаживать за ним. Иногда мне казалось, что он выздоравливает. Тогда он, великолепный резчик по дереву, хватался за лобзик. Но силы быстро покидали его. Мы отмечали вместе все праздники: Новый год, дни рождения, Пасху. С чаем, конфетами, иногда с бутылочкой пива. Если бы вы видели его счастливое лицо!..

Он умер в марте, Жени в тот день не было в городе. Парень так переживал, что с ним потом пришлось работать психологу.

- Я уважаю тех, кто с оружием в руках исполняет свой долг перед Родиной, - говорит Женя. - Я считаю, что, помогая старикам, беспризорникам и онкобольным, мы приносим государству не меньшую пользу.

Это только несколько историй, а их сотни по всей стране. Наши военные их, видимо, не знают или просто не хотят знать. Так же, как не изучают зарубежные исследования, а свои не проводят. Иначе бы никогда не заявляли, что появление АГС окончательно сорвет и без того хилый призыв - а это был главный козырь отцов-командиров для принятия беспрецедентного по суровости закона об АГС.