Политком.Ру, 3 октября

Петр Чернов. Статья. Модернизация вместо реформы.

Новая военная доктрина России, оглашенная в четверг министром обороны России Сергеем Ивановым в присутствии президента Владимира Путина, привлекла внимание зарубежных средств массовой информации. Немецкая Die Welt (3 октября) пишет, что "Россия угрожает НАТО радикальным изменением своей военной доктрины. Если оборонительный союз сохранит свою нынешнюю агрессивную форму, Россия будет вынуждена изменить свои планы относительно реструктуризации вооруженных сил". Газета акцентирует внимание читателей на следующих тезисах доклада Иванова:

Россия допускает нанесение превентивных ударов по потенциальному противнику;

Россия рассмотрит возможность принятия новой ядерной стратегии в случае, если НАТО сохранит свою "агрессивную направленность";

Численность вооруженных сил, насчитывающая в настоящее время 1,16 млн. человек, сокращаться не будет.

Die Welt сообщает также, что Путин объявил о модернизации ядерных сил за счет ракет дальнего радиуса действия с кассетными боеголовками. "Речь идет об особенно мощных ракетах, у нас десятки таких ракет, имеющих несколько сот боеголовок", - подчеркнул Путин. При этом российский президент выступил за дальнейшее развитие отношений Москвы с НАТО и одобрил вступление в союз бывших советских республик, тогда как "представители военного ведомства видят в расширении НАТО попытку США занять господствующее положение в районах, которые прежде находились под контролем Москвы", - пишет Die Welt.

Другое немецкое издание (Freitag, 3 октября) полагает, что "контуры военной реформы" намечает не Путин, а военное руководство страны. Если Путин многократно озвучивал идею о сокращении вооруженных сил страны до 850 тыс. человек и о реструктуризации армии в интересах борьбы международного сообщества против терроризма с целью "адаптации военных систем с НАТО", то "Генеральный штаб настаивал, что Россия в будущем должна держать под ружьем более миллиона человек, а также расширять свой ядерный потенциал". Похоже, победила точка зрения военных, утверждавших, что "сейчас не время для экспериментов - российской армии требуется модернизация, а не реформирование".

Freitag пишет, что разногласия между Кремлем и армейским руководством проявились в мае 2003 года, после официального завершения американской военной кампании в Ираке. Тогда возникла дискуссия о том, какими будут "войны будущего" и какие выводы должна сделать Россия из быстрой военной победы США в Ираке. Одна точка зрения гласила, что основное значение будет иметь "не уничтожение крупных соединений сухопутных войск и действенного ядерного оружия, а ликвидация высокоточных наступательных и оборонительных вооружений преимущественно космического базирования, а также сил и средств радиоэлектронной борьбы". Войны ХХI века, по мнению сторонников этой точки зрения, предполагают уничтожение экономического потенциала противника и нанесение ему обезглавливающего политического удара, в результате которого происходит смена правящего режима. Армия должна достигать этих целей, не вступая в прямой контакт с противником, чтобы избежать неоправданных потерь.

Другая точка зрения заключается в том, что многочисленная армия продолжает оставаться необходимым компонентом вооруженных сил будущего. Ведь наличие у противника "армии численностью в миллионы человек и неразрешенные территориальные, этнические и религиозные конфликты заставляют делать вывод, что сухопутные войска будут активно применяться на континентальных театрах военных действий и в 21-м веке".