Сидя за решеткой в помещении военного суда, заполненном его сторонниками, и молча размышляя, полковник Буданов готовился сказать последнее слово в свою защиту и в защиту России.

17 месяцев длится суд над тридцатисемилетним полковником Будановым, в Ростове, находящемся в 700 милях (одна миля равна 1609 метрам - прим. пер.) к югу от Москвы. Это наиболее известный и привлекающий самое пристальное внимание судебный процесс за все три года ведущейся Россией войны в Чечне, на которой полковник Буданов командовал танковым полком.

Установлено, что он увез восемнадцатилетнюю чеченскую девушку Эльзу Кунгаеву в час ночи из ее деревни в свой штабной вагон, находящийся в 20-ти минутах пути, угрожал ей, затем задушил ее и приказал своим подчиненным закопать ее труп в лесу.

Эльза Кунгаева была также изнасилована, говорится в патологоанатомическом заключении. Ее отец, Виса Кунгаев, открыто говорил об изнасиловании, хотя эта темя является глубоким табу для жителей мусульманских чеченских деревень, которые считают изнасилование более тяжким преступлением, чем убийство.

Факт изнасилования оспаривается, однако оно не входит в состав обвинений, изначально предъявленных полковнику Буданову, среди которых были похищение силой и убийство.

Государственный обвинитель недавно снял обвинение в убийстве, заявляя, что полковник Буданов должен быть освобожден по амнистии, так как он неоднократно награждался за храбрость.

Семья Кунгаевой и ее адвокаты в настоящее время бойкотируют суд, называя его фарсом.

Полковник Буданов является самым высокопоставленным российским офицером, отданный под суд за преступления против гражданского населения Чечни.

В стране, в которой суды считаются коррумпированными и скомпрометированными политическим давлением, это дело является проверкой для правосудия; в то время, когда Россию обвиняют в жестокости и правонарушениях в Чечне, это дело является проверкой вооруженных сил и их поведения в чеченской войне.

"Этот судебный процесс имеет политическое значение не столько из-за приговора, который будет вынесен полковнику Буданову, сколько из-за того, что это первое судебное разбирательство войны в Чечне и используемых в ней варварских методов", - говорит правозащитник Юрий Самодуров, директор московского музея Андрея Сахарова.

Адвокат полковника Буданова Александр Мухим (так в тексте, фамилия адвоката Буданова - Мухин, прим. пер.) требует полного оправдания "военного героя".

"В Чечне между мирными гражданами и боевиками нет большой разницы", - заявил Мухин в суде на прошлой неделе.

Мать Кунгаевой, Роза Бошаева, сказала: "Буданов знает, что ему не избежать божьего правосудия. Он убил нашу дочь, обесчестил ее после того, как она умерла, поругал честь и достоинство нашей семьи. Больно и унизительно смотреть, как убийца нашей дочери превращается в национального героя".

В Ростове располагается центр военного командования на Северном Кавказе и войны в Чечне. Ненависть к чеченцам здесь очень сильна.

В начале расследования казалось, что генералы и Кремль намереваются сделать полковника Буданова примером для остальных. Однако его перспективы резко изменились к лучшему, когда в прошлом месяце психиатры из Института судебной психиатрии им. Сербского после многомесячных экспертиз пришли к заключению, что он был "временно невменяем" во время совершения убийства и не мог отвечать за свои поступки.

Специалисты обнаружили, что Буданов страдает посттравматическим стрессом и склонен к неконтролируемым вспышкам ярости. Он не мог предотвратить того, что он сделал.

Институт имеет долгую историю выполнения приказов государства, будучи печально известным в 1970-х годах своей ролью в злоупотреблении советской властью психиатрией при преследовании диссидентов.

Женщина, которая возглавляла обследовавшую Буданова комиссию, признала несколько диссидентов душевно больными, а затем направила их в психиатрические больницы, где они подвергались жестокому обращению.

"Это означает, что государство снова начало использовать психиатрию в политических целях. Это пугает", - заявил г-н Самодуров.

Военные следователи пришли к выводу, что полковник Буданов и его подчиненные в вечер перед совершением преступления, 26 марта 2000 года, много пили: в этот день был день рождения дочери Буданова, а также Владимир Путин был избран президентом.

Юрий Савенко, председатель Ассоциации независимых психиатров России, сказал московской газете "Коммерсант": "Опьянение не только не смягчает ответственность, но и усиливает ее".

В день убийства полковник Буданов приказал одному из своих офицеров обстрелять деревню Кунгаевой Танги-чу, потому, что, как утверждается, ему сообщили, что в ней скрываются боевики и снайперы. Офицер отказался, и Буданов избил его.

Аргументы защиты и поведение судьи Виктора Костина вызывают некоторые вопросы.

Первоначально полковник Буданов заявлял, что Эльза Кунгаева была снайпером, потом говорил, что ее мать была снайпером, затем - что снайпером был какой-то другой родственник. Он утверждал, что у него есть доказательства в виде фотографий, однако так и не представил их суду. Деревенский житель, который, как сообщается, сказал русским, где прячутся боевики, не был допущен к даче свидетельских показаний.

Отчет психиатров, затребованный судом, привел к тому, что обвинения в похищении и убийстве были сняты, и полковник Буданов стал обвиняться только в превышении служебных полномочий.

Обвинение требует вынесение приговора, предусматривающего трехлетний срок заключения.

Когда полковник Буданов готовился к произнесению последнего слова, судья Костин неожиданно объявил о перерыве до следующей недели на основании того, что один из его коллег заболел.

Никто этому не поверил. В Москве генеральный прокурор высказал свои опасения по поводу процесса.

Кремль и генералы, судя по всему, нервничают из-за того, что вынесение приговора, который ожидается очень мягким, откладывается.