Фронт. Невидимый

- Стоять, проверка паспортного режима, - милиционер остановил альтернативщиков Сашу Захарова и Андрея Осинец перед входом на Ленинградский вокзал. Саша и Володя предъявили паспорта и билеты от Владимира до Москвы и от Москвы до Осташкова. Не подкопаешься.

- А что это у вас на майках нарисовано?

На синих майках в одну сторону шел взвод солдат с ружьями наперевес, а в другую один солдатик, у которого вместо ружья в руках большая ромашка. На спине надпись "Альтернативная гражданская служба".

- А-а, понятно! А ножи у вас есть, господа альтернативщики?

Ребята сначала растерялись - перочинные ножи, конечно, не холодное оружие, но при большом желании до выяснения задержать можно. Но тут Саша вспомнил, что ножи они действительно забыли.

- Врете! - не поверили милиционеры. - Эх вы, а еще альтернативщики. По телевизору говорят, что альтернативщики не врут. Ай-ай-ай.

И отпустили.

Когда Саша и Андрей приехали в условленное место на озеро Селигер, где альтернативщики-партизаны "забили стрелку", эта история и фраза "альтернативщики не врут, ай-ай-ай" в считанные часы стала хитом. Дорогу к партизанам по большому секрету рассказываю. От Осташкова по трассе в сторону Верхневолжья 20 километров, потом поворот направо к турбазе "Сокол", а не доезжая до турбазы, налево - до деревни. Неприе, там подскажут. Работникам призывных пунктов просьба не беспокоиться. Когда этот материал выйдет, бойцы уже перекочуют в другое место. Стойкие альтернативные солдатики стали тенью. Поймать их при теперешнем законе об альтернативной службе будет еще труднее, чем раньше.

- "Косить" будете?

- Нет, "косить" не будем, - обиделся Андрей. - Служить будем. Откупимся от армии и будем служить.

Немецкий заговор

В лесу под Осташковым собралось человек двадцать - на роту тянет. Из Перми, Нижнего Новгорода, Владимира, Астрахани, Твери. Даже из Германии есть. Из Москвы нет никого.

- Про нож мне тоже вопросы задавали, когда принимали на альтернативную службу, - рассказал Юра Хвалев из Нижнего Новгорода. - Все докапывались: "А картошку вы дома режете каким ножом - большим или маленьким?" - "Овощерезкой, - говорю, - режу". - "А чистите чем?" - "А чищу маленьким. Маленьким удобней чистить". - "А-а, - говорят. - Ну ладно".

Про Юрия "Известия" уже писали ("Стойкие альтернативные солдатки"). Тогда он думал, что уже проходит альтернативную гражданскую службу. Вопрос стоял только о сроках: два с половиной года, три, четыре? Но все вышло хуже самых плохих предположений. Те месяцы, которые нижегородцы уже оттрубили в больнице, им просто не засчитали.

На службу - завтра утром. Но не только ради службы собрались в лесу солдаты АГС. Задача номер два - совместными усилиями выработать тактику и стратегию дальнейших действий. Первую неделю не решались, неприятный момент хотелось оттянуть. Но тут приехал депутат Госдумы - откладывать больше нельзя. Зовут Александр Баранников. Заместитель руководителя фракции СПС. Приехал, чтобы поддержать морально. Сначала искупался в озере, потом сел под навес и стал поддерживать.

- С нижегородцами, конечно, поступили по-свински, - согласился Баранников. - Нужно было прописать, что всем, кто успел пройти АГС до принятия закона, срок засчитать. Но могли поступить еще хуже. Могли написать, что срок ни в коем случае не засчитывать. А так - просто ничего не написали. Значит, можно обращаться в суд и он скорее всего примет решение срок засчитать. У вас же есть документы призывной комиссии.

- Мы тут письмо президенту накатали, - вздохнул Николай Игнатьев из Астрахани. - Мы написали, что не согласны с таким законом. Не хотим генералам ботинки чистить. Хотим служить на социальном фронте. Как вы думаете, ответ будет?

- Ответ будет такой: "Ваше обращение рассмотрено. Передано в Министерство обороны". До президента письмо не дойдет.

- А давайте организуем референдум!

- Бесполезно. Даже если мы наберем два миллиона голосов, там еще масса барьеров - на этот счет у нас в стране установлен такой порядок, чтобы никто никогда референдум снизу не инициировал. Но если мы хотим запустить этот процесс как пиар-акцию, для привлечения внимания - то можно. Но получится - как у коммунистов с импичментом Ельцину.

- Похоже, единственный вариант - конституционный суд, - не унимался Николай.

- Это можно. В законе есть серьезное несоответствие Конституции - в нем не соблюден принцип согласия гражданина на военную службу. Но с конституционным судом есть одна опасность - если он даст ответ не в вашу пользу, то все, дальше апеллировать уже некуда. Так что этот шанс надо приберечь. Мы хотим сначала обратиться в Парламентскую ассамблею Совета Европы. Правда, ее решение носит лишь рекомендательный характер, но как средство давления использовать можно.

Альтернативщики приуныли. Но тут депутат вспомнил об оптимизме.

- У меня есть тайная мечта, - депутат сделал заговорщицкую мину, ребята подались вперед. - Самый удачный опыт АГС имеет Германия. Вот если бы кто-нибудь из немецких политиков написал Путину письмо насчет этого закона - это был бы сильный ход.

- Лотар - это кто?

- Лотар Линцен, наш немецкий военнопленный.

- А он может?

- Лотар - это человек, который все может.

Четыре процента

Через полчаса я увидел Лотара Линцена.

- Я только что ходил по лесу, - сообщил он. Если бы я полчаса назад тоже пошел в лес и встретил бы там Лотара, я бы смертельно испугался. На одном глазу у него бельмо - этот глаз не видит совсем. Другой сильно косит, но видит. На четыре процента. Но в эти четыре процента помещается очень много.

Лотар сел на пенек, прижал к лицу книгу и начал читать, переворачивая страницу каждые полминуты. Ребята рассказали мне, что и на компьютере работает. Смотрит в монитор с помощью лупы.

- Будет дождь, - сказал Лотар, оторвавшись от книги.

Через десять минут дождь пошел.

- Лотар, тебе по немецкому радио передали?

- Рано надо вставать, - улыбнулся Лотар. - Утром на небе все написано.

О себе он рассказал, пока мы плыли на байдарке к месту несения службы.

- Я приехал в Россию из Восточной Германии. Первый раз еще во время перестройки. Нашел объявление "Мемориала" в немецкой газете. Приехал один раз, приехал другой. Понравилось. Я католик и до знакомства с Россией хотел уйти в Францисканский монастырь в Германии. Чтобы помогать бедным. Но когда я увидел бедных в России, я не смог уйти в немецкий монастырь, потому что немецкие бедные по сравнению с русскими - просто олигархи. Сейчас я занимаюсь координацией обмена альтернативщиков между Россией и Германией. Я счастливый человек. Получаю пенсию из Германии по инвалидности, поэтому могу не думать о хлебе насущном.

Место службы партизан АГС - остров Столобенский. На нем расположен монастырь Нилова пустынь. Вернее, то, что от него осталось. После революции здесь был лагерь, потом здесь организовали склад туристического инвентаря. К началу девяностых остались одни руины. Даже сейчас, после десяти лет медленной, но верной реставрации, монастырь - как только что из-под артобстрела.

Одна бригада десанта АГС пошла разгружать кирпичи. Другая - очищать подвал от навоза. Лотар, долго думал, какая работа тяжелей, и решил, что таскать кирпичи будет правильней.

На обратном пути у одного агээсовца родилась мысль: привести в порядок памятник истории - в пяти километрах от лагеря стоит знак рубежа обороны от гитлеровцев. Зенитка. Ржавая совсем.