За последние недели уже двух отказников насильно забрали в армию. Такого не было с момента принятия новой Конституции, декларирующей право на замену воинской службы альтернативной по убеждениям.

Дениса призвали еще в 1999 году. О статье 59 часть 3 Конституции, позволяющей отказаться от службы в армии по убеждениям, он с удивлением узнал в метро из листовки Антимилитаристской радикальной ассоциации. Смирнов позвонил в АРА, пришел, там его подробно просветили о правах, дали образцы заявления в военкомат и жалобы в суд.

— На обратном пути я купил Конституцию, закон “О воинской обязанности”, — рассказывает Денис. — И решил требовать альтернативной службы. Я отправил по почте заявление в Останкинский военкомат и подал жалобу в СУД.

Новоявленный альтернативщик познакомился с людьми из благотворительной организации “Сострадание”, которая помогает пожилым людям и инвалидам. Чтобы убедить суд и общество в своей полезности “в тылу”, Денис стал каждую неделю помогать одиноким бабушкам убирать в квартире, водил их гулять.

Ко времени рассмотрения в Мещанском суде дела отказника Смирнова за его плечами были уже два года гуманитарной работы в “Сострадании”. Но судью это не убедило. В решении она прямо сказала, что подобная работа альтернативной службой не является. Она так видит. А какая является, интересно бы узнать. По-видимому, никакая — на взгляд данной конкретной дамы. Что ж, в отсутствие закона личное мировоззрение судьи приобретает силу подзаконного акта. Отказ мотивирован тем, что Денис подал заявление на АГС уже после того, как призывная комиссия вынесла решение. Вот если бы до... Но тогда он еще не читал Конституцию.

На заседании Мосгорсуда судьи не задали Денису ни одного вопроса, а только вертели в руках бумажки из какого-то другого дела и зевали. При первой возможности быстренько согласились с решением Мещанского суда. Впрочем, Денис был подготовлен к такому течению событий. В обществе “Мемориал”, которое поддерживало призывника на суде, ему рассказали, что в гражданском порядке такие дела никогда еще не выигрывались. Какая-то надежда остается на уголовный, когда военкомат сам подает жалобу в прокуратуру.

После суда второй инстанции, не успел Денис обратиться выше, его пригласили в военкомат. Он не стал скрываться, пошел. И попал на блицмедосмотр. Призывников буквально швыряли из кабинета в кабинет. Врачи с порога спрашивали, есть ли жалобы, и, если получали утвердительный ответ, интересовались: “А как насчет справок? Нет? Здоров”.

После врачей Денис попал прямиком к военкому, подполковнику Черняку. “Суды вы проиграли, значит, добро пожаловать в армию!” — приветливо сказал подполковник и протянул повестку. Денис был уже не лыком шит и знал, что свежего решения призывная комиссия не вынесла, соответствующего документа нет, а призывать человека на основании старого решения — незаконно. Он наотрез отказался подписывать повестку, чем привел военкома в бешенство. Повторное заявление от Смирнова с просьбой принять на АГС Черняк не принял, зато велел сотрудникам сделать Денису военный билет и под конвоем отправил его на сборный пункт, не разрешив даже позвонить по телефону близким.

— Они так ржали! Какой, говорят, начальник! При упоминании об альтернативной службе еще больше развеселились.

Когда Денис познакомился с другими новобранцами, оказалось, что не его одного украли из военкомата. Другие смирились, а Денис грозил, что все равно будет искать справедливости. Призывники поддерживали:

Всех в сложившейся ситуации можно понять. Депутатов Госдумы: у них есть две прямо противоположные концепции призывной реформы, одна — гуманистическая, другая — репрессивная. То есть или — или. Военкоматы: у них есть план забора молодежи в защитники Родины, а с нынешнего призыва еще и личная ответственность военкомов за недопоставки. Призывников: слишком сегодня неотчетлива мотивация, ради чего и кому они должны отдать два года жизни, а возможно, и саму жизнь.