Еженедельный журнал, № 50

Галина Ковальская. Статья. Удостоверение невменяемости. Стр. 18

Сенатор Валерий Манилов, бывший первый заместитель начальника Генштаба, а ныне первый зампред Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности, уже заявил, что "российские генералы и офицеры постараются сделать все, чтобы помочь Буданову... преодолеть беду, в которую он попал при выполнении воинского долга, и вернуться в строй". Он определенно выразил настроения значительной части общества и подавляющего большинства в армии: Буданов не убийца и бандит, а всего лишь жертва и даже герой. Он нуждается не в наказании, а в помощи. К этому выводу подталкивают и результаты последней психиатрической экспертизы. Еще в 2000 году в отношении полковника Буданова было возбуждено дело по обвинению в изнасиловании и убийстве девятнадцатилетней чеченской девушки. Потом обвинение в изнасиловании сняли. Акт судебно-медицинской экспертизы, не оставлявший сомнений в том, что девушка перед смертью была изнасилована, исчез из будановского "дела" и был заменен другим, позволявшим иначе интерпретировать травмы, обнаруженные на трупе задушенной полковником Эльзы Кунгаевой. После этого два с лишним года полковника никак не могут осудить и за убийство. Теперь уже ясно, что сидеть Буданову не придется - он ведь признан душевнобольным.

Последняя психиатрическая экспертиза была третьей по счету. До всех экспертиз Буданова обследовали в госпитале и признали здоровым. Потом провели психиатрическую экспертизу в Ростове, которая признала, что Буданов душил Эльзу "в состоянии аффекта". Адвокаты потерпевшей стороны не поверили в аффект и потребовали новой экспертизы. Вторую экспертизу проводили в знаменитом Институте имени Сербского под руководством некоей Тамары Печерниковой, известной тем, что подпись ее стоит под документами, признающими невменяемость многих известных диссидентов. Экспертиза сочла Буданова и вовсе невменяемым на момент совершения преступления, то есть не могущим отвечать за свои действия. На основании этой экспертизы прокурор предложил освободить Буданова от ответственности за убийство, а по остальным преступлениям (похищение девушки из дома, избиение офицера) назначить срок три года и амнистировать.

Все ожидали, что Буданова вот-вот освободят в зале суда. Уже был закуплен дорогой автомобиль ему в подарок от "сослуживцев и друзей" (к суду корейскую машину пригнали представители Ростовской ассоциации бокса, но, говорят, инициаторами были молодцы из "Русского национального единства"), коих у полковника за время судебного разбирательства набралось по стране великое множество, были приготовлены цветы и шампанское. Но тут случилось неожиданное: генеральный прокурор Владимир Устинов 20 июня заявил, что его ведомство не согласится "с доводами повторной экспертизы, признавшей Буданова невменяемым в момент совершения им убийства". Прокурора, ведущего будановский процесс, заменили, новый с ходу объявил, что не согласен с коллегой, а суд назначил повторную экспертизу. Складывалось впечатление, что с самого верха - откуда же еще можно воздействовать на Устинова! - прозвучала команда все же осудить полковника. После этого все наблюдатели были убеждены, что очередная экспертиза признает Буданова вменяемым и ответственным, а суд вынесет достаточно суровый приговор. Однако вышло иначе.

В октябре результаты третьей экспертизы были направлены в суд, однако не оглашены, поскольку Минздрав неожиданно потребовал акт и данные экспертизы, подержал у себя около месяца и лишь потом передал в суд. Естественно, и чиновники Минздрава, и эксперты из Института Сербского (третья экспертиза проводилась там же, где вторая) уверяли всех вокруг, что в министерстве лишь надлежащим образом оформили акт, что никакого вмешательства в его содержание не было. Но не исключено, что документ в министерстве все же переписали. До отзыва экспертизы просачивались упорные слухи, что Буданова признали вменяемым, после - он оказался вновь несчастным больным. Не стоят ли за этим новые перемены ветра? Впрочем, доподлинные обстоятельства этого дела мы, скорее всего, никогда не узнаем.