Газета.Ру, 22 мая 2002 г.

Елена Вранцева. Статья. Новый адвокат Кунгаевых настроен пессимистично.

Сегодня Станислав Маркелов, новый адвокат семьи Эльзы Кунгаевой, в убийстве которой обвиняется полковник Юрий Буданов, закончил читать материалы уголовного дела. Он рассказал “Газете.Ru”, кто его нанял и какой будет его линия на процессе.

– Как вам удалось так быстро освоить 18 томов уголовного дела?

– Это профессионализм. Рано вставал, поздно ложился. Проработал все основные моменты дела, и теперь буду заниматься его юридическим анализом.

– Адвокат Хамзаев жаловался “Газете.Ru” на то, что суд не дал ему ознакомиться с результатами психиатрической экспертизы Юрия Буданова. Вам удалось их прочитать?

– Конечно. Мне препятствий никто не чинил. Хотя, действительно, странно, что материалы двух важнейших экспертиз, которые практически снимают вину с Буданова, были зачитаны судом без единого представителя потерпевших.

После прочтения результатов экспертиз меня не покидает удивление. Я не могу оспаривать утверждения медиков и психиатров. Однако удивительно то, что они исходили не из суммы разных мнений, разных фактов и позиций, отраженных в материалах дела, а из фактов, удовлетворяющих только позицию Буданова. Они рассматривали ситуацию с наиболее удобной для Буданова точки зрения, брали за основу наиболее удобные для обвиняемого факты вместо того, чтобы исходить из всех материалов дела.

Удивительно то, что версия Буданова стала в итоге общепризнанной практически без доказательств. Просто бросается в глаза то, что версия обвиняемого доминирует по всем эпизодам.

– В связи с этим каковы, на ваш взгляд, перспективы этого уголовного дела?

– Пессимистичные. Хотя если исходить из позиций права, то для меня вина Буданова абсолютно очевидна. Однако общественность настроена иначе. Депутат Рыжков даже заявил, что нужно скорее завершать это дело, хотя такие публичные заявления можно расценивать как давление на суд. Короче, в этом деле работают не только правовые факты.

– Как вы относитесь к заявлению Ахмада Кадырова о необходимости заново провести психиатрическую экспертизу Юрия Буданова?

– Решение суда не зависит от того, что сказал Кадыров; да и в суд я не могу его привести.

– Но вы будете ходатайствовать о повторном проведении судмедэкспертизы?

– Постараюсь, хотя это тяжело в силу того, что я не психиатр.

– Прибегнете ли вы к помощи специалистов-экспертов?

–Я не могу сейчас ответить на этот вопрос. А выводы экспертиз очень удивительные. Там есть к чему придраться. К примеру, последние выводы эксперта о том, что насилие над Кунгаевой было совершено после ее смерти, противоречат предыдущим выводам нескольких экспертов. При этом эти несколько экспертов – один проводил освидетельствование, другой экспертизу – ошибались и допускали совершенно одинаковые ошибки.

– Какова ваша позиция по этому уголовному делу?

– Мне глубоко все равно, будет или нет сидеть Буданов. Но для меня принципиально доказать, что российское право действует на территории Чечни. Преступление должно быть названо преступлением. В этом моя правовая позиция совпала с позицией потерпевшей стороны. Мне не хочется, чтобы косвенно были узаконены месть и право силы. Сторонники Буданова беспокоятся о том, что не должна быть попрана честь офицера. Однако если вместо права победят нормы, установленные в ходе вооруженного конфликта, то противоправными станут действия российских офицеров, которые задерживали Буданова и предъявляли ему обвинение. Это удар по чести других офицеров.

– Ходит много слухов о том, что вы стали участвовать в этом деле по просьбе чеченской диаспоры… Кто заключил с вами договор на защиту?

– Никакой чеченской диаспоры я в глаза не видел. По национальности я русский. У меня это на лице написано. Это тоже один из вопросов, который мне постоянно задают журналисты в Ростове-на-Дону. А договор заключил я с правовой организацией “Мемориал”. Хотя ко мне обращались по этому же вопросу несколько общественных организаций.

– Почему к вам?

– Может, потому, что я им был известен по ряду громких дел. Я участвовал в деле о взрыве на Ваганьковском кладбище, в делах о взрывах памятников, участвую в одном из дел скинхедов – защищаю потерпевшего россиянина-афганца.

– Все перечисленные дела вы, видимо, выиграли. Теперь не боитесь проиграть?

– К своему проигрышу я отнесусь спокойно. В некоторых делах участие важнее победы. Это дело для меня как лакмусовая бумажка. Что сработает – нормы силы или права?

– И если сработают нормы силы?..

– Это будет значить для меня, что правовая ситуация в России не будет улучшаться.