Труд, № 217

Сергей Ищенко. Статья. Рубль призывают в армию. Стр. 3

В последнее время решительность заявлений военно-политического характера со стороны министра обороны России Сергея Иванова, некоторых других высших должностных лиц государства ощутимо возросла. Взять те же наделавшие немало шума в мире слова главы оборонного ведомства о возможности нанесения превентивных ударов по чужой территории. Или объявленное в "доктрине Иванова" намерение внести изменения в планирование применения Вооруженных сил, в том числе наших ядерных арсеналов, в случае, если НАТО не откажется от собственных планов наступательного характера. Что за этим? Политическая игра или ощущение растущего военного могущества за спиной? С такого вопроса начался наш разговор с председателем комитета Совета Федерации России по вопросам обороны и безопасности Виктором ОЗЕРОВЫМ.

- В последние годы мы становимся сильнее - это точно. Главное - с приходом к власти президента Владимира Путина российская власть наконец-то от разговоров о реформировании армии перешла к делу. Принята программа строительства Вооруженных сил. Четко определено, какую армию мы хотим иметь, ее численность, состав. Принята программа закупок вооружения и военной техники до 2010 года. И под нее выделены реальные деньги. Начат переход к контрактной армии. Наконец, повышено денежное довольствие военнослужащих до уровня государственных служащих.

Для нас, парламентариев, важно контролировать, как выполняются планы военной реформы. С этой точки зрения мы подходим и к оборонным статьям бюджета на 2004 год. Будем добиваться безусловного выполнения запланированных на будущий год закупок вооружений. К третьему чтению бюджета наш комитет предложит поправку о выделении на эту статью дополнительных средств из доходов, что Минфин получит, если цены на энергоносители превзойдут нынешние прогнозы.

Чем мы не удовлетворены в проекте? Головная боль - денежное довольствие военнослужащих. По закону его положено ежегодно индексировать вровень с уровнем инфляции. К сожалению, на будущий год такой индексации Минфин не предусматривает. А это незаконно.

Вторая проблема - жилье для военных. Если такими темпами будем двигаться, то пришедшие в войска лейтенанты собственную крышу над головой обретут лишь к пенсии.

Нет в проекте денег и на положенные компенсационные выплаты военнослужащим. Скажем, если офицер почему-либо не получил вещевое имущество, по закону он имеет право на денежную компенсацию в полном объеме. Почему-то разработчики бюджета решили ограничить эту сумму 3 тысячами рублей. То же и с продовольственным пайком. При реальной ежесуточной стоимости его в 50 с лишним рублей, Минфин предлагает компенсировать не более 20 рублей.

- Министерство обороны так вопрос с недостатками проекта бюджета не обостряет. Там заявляют лишь, что потребности Вооруженных сил в 2004 году обеспечены, хотя и в минимальном объеме.

-Знаете, работа над бюджетом не всегда носит публичный характер. И я знаю, что министр обороны Сергей Иванов много сделал, чтобы добиться и того, что мы пока имеем. Но когда проект приняло правительство, министр обороны, как член кабинета, разделил коллективную ответственность за этот документ. Теперь уже мы, депутаты, будем армии помогать.

- А вас не удивляет ситуация, когда страна непрерывно наращивает добычу нефти, а армия топливом обеспечена ниже всякой критики - процентов на 80 от минимальных потребностей?

- Удивляет. Все было бы проще, если бы удалось ввести рентную плату за пользование недрами. Десятилетиями страна вела геологоразведку, осваивала месторождения на Крайнем Севере, в Сибири, а результатами этого титанического труда миллионов пользуется весьма ограниченный круг людей, сколачивающих миллиардные состояния. Государству достается минимум. Поэтому и армия на голодном топливном пайке. Но именно потому, что здесь замешаны огромные деньги, дальше разговоров дело пока не идет.

- Недавно Совет безопасности РФ рассматривал проблему укрепления охраны наших границ. Вы тоже участвовали в той работе. Каковы тут перспективы?

- Главное, что решено на Совбезе, будет пересмотрена концепция охраны рубежей России. От преимущественно войсковых методов охраны будем отходить. Это безнадежно устарело. Ведь невозможно представить, чтобы нарушители врывались к нам на танках. А гранатометы зачем-то на всех заставах есть.

У нас плотность охраны границ в советское время была 8 штыков на километр, сейчас около 4. А в Норвегии, к примеру, этот показатель 1,2. И ничего.

Поэтому решено упор сделать на оперативные методы охраны. Не колючую проволоку будем растягивать, а учиться работать в новых условиях.

-Вы ведь в прошлом замкомандира полка? Бываете в нем сейчас? Знаете, как сегодня живется солдатам и офицерам?

- Да, до 1991 года я служил в 235-м гвардейском мотострелковом полку в Хабаровском крае. Потом стал депутатом, но свой гарнизон не забываю. Вся безалаберность армейских преобразований 90-х годов тут как на ладони. Когда пришел туда после академии в 1989 году, в полку было более 1,5 тысячи солдат. Плаца не хватало, чтобы всех построить. Потом началось так называемое реформирование. К 1993 году осталось в полку 14 солдат. Офицеров, правда, полный штат, только командиры взводов и рот почти все разбежались. Казармы развалились. Окна фанерой заколотили, батареи отопления полопались. Караулы - из офицеров. В котельной я уголь в топку в свою смену кидал вместе с капитанами и майорами, поскольку продолжал жить в гарнизоне, хотя и был заместителем председателя районного совета.

В 1998 году решено было полк снова развернуть. Прислали пополнение. За огромные деньги все восстановили, построили общежитие для офицеров, спортивный зал. Опять занялись боевой учебой. Нормальная служба продолжалась до 2001 года. Однако потом кто-то в Москве снова решил, что полк наш не особенно и нужен. Пошел обратный процесс. Опять в казармах окна выбиты, крыши текут. Сегодня весь полк на обед собирается в одной палатке...