Новые Известия, № 37

Андрей Кузьминов. Статья. "Мы не воевали, а мстили". Стр. 7

В конце сентября в Пскове завершится эксперимент по переводу 76-й воздушно-десантной дивизии на контрактную основу. Это будет первым этапом перевода Российской армии на профессиональную основу. О собственном опыте службы в шинели контрактника "Новым Известиям" рассказал Алексей Колесников, аспирант МГУ

"На войну я попал со студенческой скамьи, с истфака МГУ. В январе 95-го увидел по телевизору изувеченные трупы русских солдат на улицах Грозного и радостных моджахедов, пляшущих свой дикий танец войны. Тогда-то и побежал подавать рапорт в Чечню".

Мой собеседник Алексей Колесников взял академотпуск и завербовался в родной 276-й Екатеринбургский мотострелковый полк, в котором служил срочную. Он влился в пеструю толпу парней самых разных национальностей - контрактниками Российской армии вместе с ним стали татары и украинцы, башкиры и грузины. Новые сослуживцы были немало удивлены, когда узнали, что Алексей испанец. Самый натуральный, по паспорту.

"Прилетели мы в Моздок. Мы - это 23 добровольца-контрактника из Екатеринбурга. Я - старший команды, в которой "ребята" по 30 - 40 лет, а самому взрослому вообще 47. Почти все с боевым опытом. Главным образом, конечно, "афганцы". Но были и другие: "абхазцы", "карабахцы", "ошцы". У некоторых это не вторая, а третья, четвертая или даже пятая война. Мне же было всего 23, я молод и беззаботен, и это моя первая война.

Поблизости, на "взлетке" военного аэродрома, столпились лейтенанты-"пиджаки". Так прозвали призванных на два года в армию выпускников гражданских вузов - сказывалась нехватка кадровых офицеров уровня командир взвода-роты. К тому же именно эта категория офицеров составляла подавляющую долю потерь в чеченской войне. А значит, нужны были все новые и новые люди. Пока вновь прибывшие лейтенанты переминались с ноги на ногу, контрактники принялись выгружать из Ан-12 ящики со снарядами. Последним "выгрузили" готового в стельку немолодого капитана-медика. Доктора бережно уложили на штабель со снарядами и оставили отдыхать.

Вскоре подкатил замызганный "уазик", из которого гурьбой высыпали полковники. Объявили, что Чечня - это зона вооруженного конфликта, где могут и убить. Алексей при воспоминании об этом фыркнул: а то мы об этом не знали. Предложили выйти из строя тем, кто не согласен воевать. Никто не шелохнулся. Да и грех нам поворачивать назад, когда в Грозном 18-летние пацаны сражаются. Стыдно как-то стало".

Первым "боевым" заданием команды Алексея стала разгрузка Ми-26 с "грузом-200". "Не знаю, кто придумал красивую сказку о "цинковых гробах", - говорит Алексей. - Убитые были завернуты в шинели, плащ-палатки, одеяла и просто куски брезента. Многие изуродованы, а некоторые как будто уснули. Это были первые увиденные им трупы. Тела выкладывали в кузове "КаМАЗа". Последним из вертолета вылез худющий солдатик в грязной шинели и с рукой на перевязи. Он глядел вокруг безумными глазами и, кажется, не верил своему спасению.

Грозный к нашему приезду был уже взят теми самыми 18-летними оболтусами, которым мы приехали помогать. Поселились в доме, где хозяином был чеченец - Рамзан. Каждый день он привозил солдатам свежие лепешки, молоко, чай, сахар. Было подозрение, что он "стучит" боевикам.

Однажды приехал особист (сотрудник военной контрразведки) из полка и увез Рамзана в фильтрационный пункт. Там его всю ночь били омоновцы, а наутро за ним поехал наш ротный. Забрал, сказал, что это "хороший чечен". Наш доктор его потом лечил...".

Своего ротного Алексей знал еще до войны: выпускник Ташкентского ВОКУ. Ребята его любили и уважали за смелость. Солдаты расшибались в лепешку, выполняя его команды: не страха ради, а исключительно из желания заслужить его одобрение.

Математика войны: в процентном соотношении офицеров погибало больше, чем солдат. На их место назначали контрактников. Вскоре и Алексей стал командиром взвода, с позывным "Испанец".

"Из нашей команды добровольцев в роту попали Юра "Клоп" и Дима "Терминатор". "Клоп" - снайпер, воевал в Афгане и участвовал в ошском конфликте. Позывной он получил за свой рост - чуть выше СВД (снайперская винтовка Драгунова). В июне 95-го он погиб под Шали. Дима "Терминатор" - пулеметчик, в руках которого ПК (пулемет Калашникова) выглядел игрушкой. У него это уже четвертая война. С "Клопом" они были друзья с детства и соседи по подъезду. После гибели Юры он остался мстить".

По словам Алексея, скоро все они превратились в диких, опасных зверей:

"Мы не воевали - мы мстили и пытались выжить, чтобы мстить.

Это чувство мести было доминирующим не только в сознании контрактников. Об этом говорили и солдаты-срочники, и офицеры".

Во время нашей беседы Алексей ни разу не сказал о своей зарплате или о положенных льготах. Наверное, потому, что и сам вопрос, почему пошел воевать, звучал риторически. "Моя страна всегда права, потому что это моя страна", - ответил испанец. После окончания срока контракта Алексей не остался в армии. Получил боевые награды и вернулся домой. Окончил МГУ, а затем получил и второе образование - юридическое. Сейчас он пишет кандидатскую диссертацию.