Независимое военное обозрение, приложение к "НГ", № 6

Михаил Гусев. Статья. Вымирание офицерской элиты. Стр. 4

Чтобы этого не допустить, необходимо пересмотреть взгляды на военное образование и науку

Об авторе: Михаил Алексеевич Гусев - кандидат военных наук.

Наше военное образование, да и военная наука, похоже, еще держатся благодаря сохранившимся библиотекам, архивам и т.п. - одним словом, фондам, энтузиазму "оставшихся" старых кадров и некоторой активности "молодой" поросли связанных с этим делом офицеров и служащих.

Какие же содержательные цели присущи военной образовательной системе? Это: подготовка достойного гражданина к государственной службе с зарабатыванием на ней средств существования для себя и своих близких (может быть, звучит слишком примитивно, но, к сожалению, в настоящее время актуально); организация и обеспечение познания им военного дела, общественных отношений и государственного порядка; в итоге - реализация им полученного теоретического и практического багажа на пользу государству и себе (в материальном и моральном плане); и вновь на новом витке подготовленном всей своей предыдущей деятельностью, - организационная и организаторская помощь офицеру, специалисту в его уже преподавательской, а в лучшем случае и научной работе в военной сфере. Эта последняя цель, увязанная с тремя первыми, и образует систему "военное образование плюс военная наука".

Если посмотреть реально, хотя бы поверхностно, то положение у нас по всем четырем пунктам плохое. К содержательности слова "поверхностно" можно (и нужно) отнестись не только в разносторонности рассмотрения положения дел, но и с точки зрения временного фактора. Кто-то может сказать, что срок 10-15 лет - не показатель для государства. На это можно ответить следующее: во-первых, 10-15 лет для по-настоящему прогрессивной военной реформы срок немалый, а для разгрома системы вооруженной борьбы (пусть ее называют "защитой" или "обороной"), а значит, и военного образования, и военной науки, да и военного производства, этот срок более чем достаточный. Во-вторых, постоянное падение профессионального уровня офицеров, а значит, и их учеников, ведет к "генетической" деградации военной элиты государства. Если еще прибавить к этому уже забытые тысячи и тысячи уволенных прямо или косвенно офицеров "бывших" поколений, которые через 3-4 года прошли мутацию в атмосфере повсеместного унижающего бардака и не могут в основной массе считаться прежними воинами-профессионалами, то картина нанесения ударов по офицерскому, научно-преподавательскому корпусу ВС напоминает геноцид нашей военной элиты. В-третьих, на фоне пока относительной реальной бесперспективности укрепления мощи страны эти 10-15 лет принимают зловещую значимость. Последствия всего этого уже сказываются и, конечно, будут сказываться еще долго на уровне нашей обороноспособности вообще и на эффективности ведения военных действий в частности.

Что же можно предложить в сложившейся обстановке? Вообще-то ничего на первый взгляд нового, но почему-то не применяемого или уже забытого. Итак:

- поиск и опора на источники развития военного образования и военной науки, отличные от копирования зарубежных образцов, вольно или невольно заслоняющих наши достижения. Это касается не только различных концепций, доктрин в большом и малом (может хватит играть потомкам великих полководцев, ученых и героев в Иванов, не помнящих родства?), но и всевозможной вещественной атрибутики, зачастую вызывающей как минимум улыбку;

- подготовка кадров для использования в первую очередь этих наших источников (значение достижений других государств ни в коей мере не умаляется, тем более в военном деле);

- сохранение и ускоренное качественное воспроизводство "генетического военного кода нации" в духовном, традиционалистском плане как непосредственно в учебных, военно-учебных заведениях, так и в обществе. Это и реальная широкомасштабная забота о физическом и моральном развитии подрастающих и в военном смысле дееспособных поколений;

- отсюда следует взращивание и подготовка национальной элиты в лице командного и научно-преподавательского состава ВС, готовой с полной ответственностью принимать военно-стратегические и геополитические (а при необходимости и экономические) вызовы, бросаемые нашему Отечеству;

- в наших военных высших учебных заведениях курсантов надо учить в первую очередь именно воевать, управлять, командовать. То есть учить их делать из имеющегося человеческого материала конкретно в современной обстановке отличных воинов, на первом этапе по принципу "делай как я", служа в программе подготовки одиночного солдата примером профессионализма. А затем, имея хорошие знания и навыки по управлению людьми, тем более в экстремальных условиях боя, быть способным, оставаясь им боевым товарищем, примером в воинском деле, руководить ими с целью обязательной победы над противником.

У нас же сейчас, гоняясь не первое десятилетие за ярлыками "высшее образование", "институт", "университет", "академия", а значит - за показным престижем, но главное, за финансированием (только кого и чего?), непростительно закрывают глаза на то, что в этих учебных заведениях должны готовить командиров, военных руководителей, высоких военных специалистов, имеющих в подчинении людей, технику конкретно для выполнения боевых задач, конкретно для уничтожения противника с минимальными потерями для себя. А к академическим слушателям, то есть офицерам, специалистам, уже управлявшими силами и средствами, нередко с боевым опытом, отношение вообще должно быть особое - ведь это те, кто не послезавтра, а уже точно завтра будет, должны быть нашими военачальниками, полководцами, руководителями. Этих офицеров надо беречь, давая для нормальной, успешной учебы-службы, личной и семейной жизни все необходимое.

При сохранении же имеющихся реальных тенденций в "развитии" военное образование и военная наука безвозвратно упадут на низшую ступень своей эффективности и станут достоянием истории (да и то с обязательной фальсификацией).