Новые Известия, № 19, 2 февраля 2002 г.

Максим Федоров. Статья. Буданов хочет определенности. Стр. 1,5

Перерыв в разбирательстве, приобретший мировой резонанс, был объявлен 10 июля прошлого года с подачи потерпевшей стороны: прозвучало предложение подвергнуть Буданова дополнительной психолого-психиатрической экспертизе. Дополнительной — потому что два предыдущих освидетельствования, результаты которых приобщены к материалам уголовного дела, не давали ответа на принципиальнейший вопрос: был ли офицер в момент инкриминируемого преступления в трезвом уме и твердой памяти либо, напротив, находился в состоянии аффекта. Ответа, от которого напрямую зависит юридическая трактовка содеянного фигурантом в погонах, а в конечном итоге и вердикт суда.

Между тем как раз-таки Фемида молчала. Категорически отказывавшийся от комментариев, председательствующий по делу Виктор Костин заговорил лишь после того, как гадания относительно перспективы слушаний достигли апогея: “Согласно закону, заключение экспертов не имеет заранее установленной силы. Оно оценивается судом лишь с учетом других доказательств в их совокупности”. И добавил, что в случае, если журналисты не перестанут забегать вперед паровоза, его ведомство вынуждено будет подать на них в суд. Угроза подействовала. Правда, только на короткий период: полгода труднообъяснимого затишья не могли пройти даром.

По просьбе “Новых Известий” сложившуюся вокруг скандального разбирательства ситуацию прокомментировал адвокат полковника Анатолий Мухин.

— Вашего подзащитного уже доставили из Москвы?

Да, и достаточно давно - еще в прошлом году.

— Буданов содержится в одиночке?

— Нет. Как и предусмотрено законом, его соседи по камере — военнослужащие МВД, прокурорские и милицейские работники.

— Семья полковника живет в Ростове?

— Она никогда здесь не жила. Однако с Юрием Дмитриевичем встречается. Его родственники имеют право на два посещения в месяц.

— До объявления перерыва у вашего подзащитного неоднократно ухудшалось состояние здоровья. Как он чувствует себя сейчас?

— Относительно хорошо. Его поддерживают, дают витамины...

— Как сам Буданов реагирует на нынешнее затишье?

— Болезненно. Ему хочется определенности. Все-таки вот уже почти два года как тянется предварительное судебное разбирательство.

— По вашему ощущению, сохраняется ли еще в обществе интерес к “делу Буданова”?

— Это станет ясно, когда возобновится процесс. Появятся публикации, телерепортажи... Нужен побудительный мотив.

— А интерес со стороны военных?

— Армия, безусловно, наблюдает за развитием событий. Хотя внешне это никак не проявляется.

— Полагаете, Владимир Шаманов, в недавнем прошлом непосредственный начальник, а также, как он подчеркивает, друг Юрия Буданова, приедет еще раз на процесс?

— Шаманов для этого слишком занятой человек. К тому же его визит мало что даст. Свое отношение к этой истории он уже высказал.

— Планируете ли вы пригласить в суд дополнительных свидетелей?

— Это будет видно после возобновления слушаний.

— И когда, надеетесь, это случится? Может, хотя бы 28 февраля, в годовщину начала разбирательства?

— Очень сложно сказать. Дата судьям пока не известна.

Р. S. Когда материал был готов к печати, в эфире областного телевидения прозвучала информация со ссылкой на первого заместителя председателя военного суда СКВО Владимира Букреева о том, что материалы экспертизы в Ростов-на-Дону действительно поступили. Однако приступить к их рассмотрению председательствующий Виктор Костин сможет не ранее 25 февраля. Придется дожидаться явки одного из защитников семьи Кунгаевых, находящегося в настоящее время за границей.