Недавно отмечалось 6-летие создания 58-й армии, первым командующим которой был славный генерал Трошев, ныне наводящий порядок в Чечне. В его же бывшем детище до порядка далеко - одни проблемы. Какие-то из них присущи, увы, всем нашим Вооруженным силам, какие-то - специфичны для 58-й армии. У автора нет желания порочить армию, хотя кто-то так и заявит. Я всего лишь надеюсь, что данный материал поможет 58-й армии разобраться с этими проблемами и более скрупулезно провести проверку изложенных здесь фактов

Леха мечтал об армии. Он был шестым сыном в семье - младшим. Братья уже отслужили, все худо-бедно встали на ноги, сестры - их тоже шестеро - выучились, повыходили замуж.

А Леха хотел в морфлот. В осенний призыв прошлого года он уходил первым на деревне с повесткой № 1 из Березовского райвоенкомата. С флотом, правда, не вышло - весу не хватило. Он долговязый, не хилый, но мясо еще не успело нарасти. И отправили Леху Рычкова, смышленого, ласкового паренька из деревни Метальниково Березовского района Пермской области, в военную часть за номером 66 431, что под городом Владикавказом, в поселке Спутник, который почти что в городской черте.

Через три месяца в деревню стали приходить тревожные письма. Как водится, дедовщина. Потом письма вовсе прекратились. Какая мать выдержит такое? И Луиза Афанасьевна Рычкова собралась в дальнюю дорогу, взяв с собой на подмогу одного из Лешиных братьев - Сергея.

Они часа три торчали у КПП, пока солдатики бестолково и суетно искали Алешу. В конце концов мать сама отправилась на поиски.

В ленкомнате (кажется, сейчас она называется комнатой психологической разгрузки) они встретились с заместителем командира батальона по воспитательной работе майором Розинковым.

- Да он, наверное, вагоны разгружает...

Когда выяснилось, что Алексей вагоны не разгружает, Розинков со словами "щас вернусь" таинственно исчез. Впрочем, перед этим словоохотливый "воспитатель" рассказал матери, что вот "три недели их здесь, голубчиков, держал, чтобы старослужащие не обижали". Похоже, это была единственная правда, которую Луизе Афанасьевне в тот день рассказало высокое начальство. Версия дедовщины подтверждалась, а Алексея все не было.

Зато был майор Горбунов, которого Луиза Афанасьевна приняла за командира батальона.

- Ну, СОЧ - самовольно оставивший часть.

Потом был некий майор в штабе части - он долго изучал какой-то гроссбух, и вдруг его осенило:

- Да он у вас в госпитале! Вот и диагноз: воспаление легких.

- В госпитале он полтора месяца назад был. И не с легкими, а потому что ему челюсть сломали.

Майор со словами "я щас, только посмотрю" исчез из поля зрения матери так же неожиданно, как перед этим Розинков. Даже за фуражкой не вернулся.

Потом был командир Алешиной роты старший лейтенант Жмыдов, который и в лицо-то рядового Рычкова не знал. Зато откровенно поведал, что из его роты в "Сочи" числится 15 человек, а во всей части "сочинцев" человек двести. И что иные по полгода отсутствуют, но иногда и возвращаются. А вот недавно 8 человек с автоматами ушли из караула и две недели по городу гуляли - ладно еще никого не убили.

На другой день комбат ("искать будем, облаву делать") отправил командира роты Жмыдова и Рычковых в поселок Октябрьский:

- Посмотрите, может, там где работает...

В одном из домов Октябрьского Жмыдов схватил за шиворот какого-то парня:

- Вон ты где, Михайлов! Мы ж тебя целый год ищем!

Парень ловко вывернулся:

- Щас хозяина позову, - и пропал.

Следом за ним со словами "я щас, хоть Михайлова верну" пропал и сам Жмыдов.

Розинков - похоже, единственный, кто знал Алексея в лицо, - на глаза матери больше не показывался, сообщив через посыльного, что он якобы в отпуске. Сергею Рычкову послезавтра надо было выходить на работу, и после двух дней безуспешных поисков мать с сыном отправились восвояси - наслушавшись напоследок разных солдатских баек. О том, например, что офицеры продают солдат "в рабство" местным жителям. Или о том, как по году ждут своих кровных "боевых" отслужившие в Чечне солдаты-срочники и кадровые офицеры.

Уехали уверенные: от них что-то скрывают.

Корреспондента "Известий" в Спутнике встретили с распростертыми объятиями. Правда, побеседовать с очевидцами событий не удалось. Жмыдов - как выяснилось, студент-двухгодичник - уже уехал. Розинков, как водится, находился в отпуске. Несмотря на это, "Известиям" была предоставлена полная и абсолютно правдивая информация о рядовом Рычкове, самовольно оставившем часть.

19 марта рядового Рычкова вместе с еще одним "альфовцем" забрал и увез на "уазике" некий подполковник из местных в свой дом в село Октябрьское. Так эти двое стали "рабами". Подполковник строил дом, срочники были разнорабочими. Спали в подвале, харчи были "хлеб да вода", и через несколько дней Леха (хрен редьки не слаще) сбежал во Владикавказ.

3 апреля, в день приезда матери, когда она как безумная металась по части, Алеша Рычков, осунувшийся, с загнанным взглядом, в штатском, сидел в комнате рабочего общежития во Владикавказе и ел суп. Он прожил в этом общежитии больше месяца, сердобольные женщины подкармливали его, кто-то возил на свой огород. Вся округа знала про сбежавшего солдата, но никому и в голову не пришло сдать его.

Председатель Комиссии по правам человека при президенте Северной Осетии Юрий Сидаков, к которому корреспондент "Известий" пришел с письмом матери Алексея Рычкова, расстроенно качает головой:

- По статистике нарушения прав молодых воинов стоят у нас в республике на первом месте. Два года назад мы занялись этим Спутником. Обнаружили, что солдаты-первогодки буквально побираются. Потом выяснили, что пацаны-школьники несут солдатам сигареты и хлеб - в обмен на зенитные снаряды. Все это, понятно, не от хорошей жизни. Солдаты убегали, их ловили, а потом под угрозой возбуждения уголовного дела вымогали от 5 до 8 тысяч рублей. Представляете, даже стали возникать такие солдатские "биржи труда", которые по инициативе прапорщиков и офицеров за бесценок продавали срочников на черные работы в частные хозяйства. Мы начали трезвонить во все колокола, беседовали с командованием, обращались к уполномоченному по правам человека в России - и, вы знаете, было некоторое улучшение.

Но в этом году снова какой-то рецидив. Опять солдаты пошли попрошайничать - прямо по квартирам ходят и еду уже не берут - просят деньги. Видимо, на выпивку старослужащим.

Солдаты, воевавшие в Чечне, по полгода ждут свои "боевые". Причем если не пообещаешь финчасти "откат" 3-5 тысяч, то еще полгода ждать будешь. Бывает, что военнослужащих, дождавшихся "чеченских" выплат, прямо у ворот части встречают рэкетиры и отбирают деньги. Да и с офицерами такая же беда.

Слова Юрия Султановича можно дополнить теми фактами, которые стали известны после посещения в/ч 66 431. В бывшем Лешкином батальоне, по словам начальника штаба капитана Горынцева, в "Сочи" числится 23 человека из 416 по списку. Недавно был 31, но восьмерых нашли - видно, и вправду облаву делали. А может, контракт на "рабство" закончился? Среди самовольно оставивших часть есть несписанные еще с 95-го года. Где они - уже дома?

Во всей части "сочинцев" около двух процентов. Опять же со слов командования. А сколько на самом деле - это, по-видимому, военная тайна. В этом году, на момент приезда корреспондента "Известий", среди "сочинцев" числились уже три офицера. Правда, они, говорят, не то чтоб совсем сбежали - просто им служить надоело, и они домой без спроса рванули.

По поводу "боевых" для "чеченцев" - они оплачены пока тем, кто оставил район боевых действий в мае 2000 года. Действительно, были нападения на уже получивших деньги. Даже убивали. Сейчас в связи с этим принято решение отправлять деньги по месту жительства. Можно предположить, что в результате ожидание окажется еще более долгим.

В прошлом году было возбуждено одно уголовное дело по статье "Превышение должностных полномочий", когда некий сержант отдал солдат на работу местным жителям. Хотя любой информированный владикавказец назовет вам с десяток мирных объектов, где трудятся проданные или добровольно ушедшие в "рабство" солдаты-срочники.

Нет, рабство - это все-таки сильно сказано. Скорее батрачество. Между прочим, гениальнейшая находка. Идеальный взаимовыгодный механизм. Уходя в "батраки", первогодок уходит от насилия "дедов", кормят его не хуже, чем в армии, а бывает, что и лучше. Возвращаясь через полгода-год, батрак уже сам становится "дедом". "Рабовладелец", то есть, тьфу ты, хозяин, получает дешевую рабочую силу. "Работорго...", в смысле офицер, снимает с себя головную боль по неуставным отношениям, да еще и сам заработать может. В общем, все счастливы, довольны, хлопают в ладоши и поют гортанные кавказские песни.

Непонятно только, зачем этих ребят вообще в армию посылать. И еще непонятно, как может такая армия эффективно участвовать в военных кампаниях типа чеченской. Ведь из той же самой в/ч 66 431 тоже отправляли военнослужащих в зону проведения операции по восстановлению конституционного строя в Чечне.

А история наша про Алешу закончится, как водится, хеппи-эндом. Добросердечные осетинки, приютившие беглого солдатика, сообщили об этом его матери, та снова ринулась во Владикавказ - забрала сыночка. Сейчас расплачивается с долгами - назанимала во время двух кавказских поездок. Когда корреспонденту "Известий" в в/ч 66 431 рассказывали про Алексея Рычкова, он, оказывается, явился в Березовский райвоенкомат с повинной. Парня отправили было служить в другую часть, но вдруг выяснилось, что у него проблемы со здоровьем, которых прежде не было. Сердце, почки, давление... Сейчас он проходит медицинское обследование.

Когда материал еще не был написан, в редакцию "Известий" позвонил помощник командующего 58-й армии, в которую входит в/ч 66 431, подполковник Александр Коваль и заранее пообещал дать опровержение. А что тут опровергать? Я же не пишу, что наша армия сама готовит для России пацифистов. Это и так ясно.

По нашей просьбе военный прокурор пермского гарнизона Виталий ПЕРЕШЕИН дал юридическую справку об уголовной ответственности за те нарушения закона, которые описаны в этом материале (или которые, скажем так, могут иметь место):

1. Дедовщина. Ст. 335 Уголовного кодекса РФ. "Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности". До 5 лет лишения свободы. При тяжких последствиях - до 10 лет.

2. Побег из части. Ст. 337 "Самовольное оставление части или места службы". До 5 лет.

3. Продажа солдат в "рабство" (батрачество). Подделка документов. Ст. 285 "Злоупотребление служебным положением". Без тяжких последствий - до 5 лет.

4. Сокрытие беглого солдата. Ст. 33 "Соучастие в преступлении". До 5 лет.