Новое время, № 29

Александр Водолазов. Статья. Проценты по священному долгу. Стр. 12-13

Вместе с июнем закончился весенний призыв в армию. И тут же следом правительство приняло документ с мудреным названием "Федеральная программа по переводу Российской армии на преимущественно контрактный принцип комплектования". С будущего года этот принцип должен охватить силы постоянной боевой готовности. Генералы требовали 138 млрд рублей, получили 78 миллиардов. Но какую армию они способны создавать на эти деньги? Чем она может отличаться от нынешней и какая вообще военная реформа нужна России? Здесь, наверное, продолжительность срока службы, стоимость квадратного метра казармы, сапог и солдатской пайки - не самый главный вопрос. И вероятно, спор между сторонниками реформ "по-генеральски" и либеральными депутатами еще не завершен...

- Военная реформа, конечно же, более широкое понятие, нежели реформа Вооруженных сил (то, что у нас называют армейской реформой). Если очень кратко, то она включает в себя реформу войск и военных органов. Это во-первых.

Во-вторых, военная реформа - это реформа управления военной организацией. Нынешняя система абсолютно архаична, она не изменилась с советских времен. Это важнейшее направление военной реформы, которое в демократическом государстве включает институт очень сильного гражданского контроля. В России такие институты практически отсутствуют. В свою очередь, никакого гражданского контроля быть не может без "прозрачности" военного бюджета, поставьте хоть десять штатских министров обороны. Такой "прозрачности" сегодня тоже нет.

Третий аспект - реформирование военно-промышленного комплекса. Тот, что достался нам в наследство, приспособлен для Советской армии и для тех войн, что планировал вести Советский Союз. Сегодня он находится просто в состоянии самораспада.

И, наконец, в-четвертых, военная реформа - это еще и реформа боевой подготовки. Без всего этого армия не армия, а сброд плохо вооруженных людей, не знающих, какие войны и какими средствами им придется вести.

- Так где тот кончик ниточки, потянув за который, можно распутать весь клубок?

- На мой взгляд, правильно было бы начать военную реформу все-таки с изменения принципа комплектования Вооруженных сил. Он должен потянуть за собой все остальные. Это самый наболевший вопрос и одновременно необходимое условие реформы. Нынешнее "комплектование" - это когда люди в камуфляже, в масках и с автоматами врываются в квартиры, хватают призывников и тащат их на призывные пункты. До такого позора общество еще не доходило.

С другой стороны, ограничиваться только реформой комплектования невозможно, необходимы и параллельные шаги. Например, переход на контрактный принцип предполагает параллельное сокращение численности Вооруженных сил. Мы не можем всю миллионную армию перевести на контракт да еще и увеличить денежное довольствие, чтобы и офицеры служили с удовольствием и чтобы в контрактники шли не бандиты.

- Какой-то замкнутый круг. Необходимое условие - реформирование принципов комплектования. А комплектованием будут заниматься те, кто как раз и посылает людей в масках выхватывать граждан из их квартир...

- Разумеется, с нынешними военкомами дел не сделать. Их позиция предельно проста: отменить все отсрочки от армии и забривать всех без разбора с ОМОНом и милицией. Но если на высшем политическом уровне решение о переходе на контракт будет принято, будут определены сроки, выделены соответствующие средства, то военкоматам поневоле придется перестраиваться.

Если сейчас военкомы за освобождение от службы в армии берут взятки (к сожалению, достаточно распространенное явление), то при найме контрактника за что брать? Наоборот, военкомам придется завлекать людей, уговаривать их и убеждать.

- Положим, удастся перевести армию на контракт и как следствие сделать ее более эффективной. Но против кого обернется эта эффективность? Еще недавно в ходу был образ: Россия - это Верхняя Вольта с ядерными ракетами. Можно вспомнить и то, что Советская армия не чуралась воевать, в том числе и с собственным народом. Так вот вопрос: способно ли простое изменение принципа комплектования армии преобразовать ту самую "Верхнюю Вольту" в демократическую Россию?

- Думаю, что может, потому что по определению изменение принципа комплектования предполагает наличие демократического общества. Сама реформа управления и законодательной базы предполагает исключение такой возможности - использование армии внутри страны в политических целях.

Хотя ваши опасения вполне понятны, поскольку вопрос не так прост. Ведь сегодня возможность использования армии на собственной территории не исключается ни законодательно, ни институционально. Например, известно, что использование армии не по предназначению допускается в соответствии с законом о чрезвычайном положении. Но Чечня показала, что и без этого закона можно вести войну, теряя при этом почти 20 тысяч человек убитыми и ранеными. И фактически без всякой законодательной базы.

- Но каким образом простая замена призывника на контрактника может способствовать демократизации внутриармейских отношений?

- Начать хотя бы с того, что контрактник знает свои права, у него договорные отношения с государством, с военным командованием. Его не заставишь делать то, что он имеет право не делать. Контрактника уже не заставишь, скажем, строить генеральскую дачу, жить в скотских условиях, добывать себе продовольствие...

Это, кстати, одна из причин, почему наш офицерский корпус боится контрактной армии. Офицерам "удобнее" нынешняя система управления контингентом - с дедовщиной как встроенным необходимым элементом принуждения и управления рядовым составом.

Сверхсрочная тайна

- В начале беседы вы упомянули, что, кроме собственно Вооруженных сил Министерства обороны, свои вооруженные формирования имеют другие министерства и ведомства. В свое время, когда не страшно еще было "очернять" армию, это был общеизвестный факт. Так вот поясните: когда сегодня генералы говорят о численности армии в 1 миллион 150 тысяч человек, что они, собственно, имеют в виду?

- Это суммарная численность только военнослужащих армии и флота. Почти столько же в других войсках.

- А можно ли говорить о численном соотношении призывного контингента и кадровых военных, то есть офицеров и сверхсрочников?

- Вот это уже тайна, совершенно необъяснимая и глупая. Но на основании косвенных данных мы можем примерно оценить это соотношение. Оно таково: рядового и сержантского состава в Вооруженных силах около 45 процентов общей численности, соответственно 55 процентов приходится на офицеров и прапорщиков.

- Стало быть, на одного солдата примерно один офицер. Вам не кажется, что это жуткое соотношение?

- Скажем так, оно совершенно аномально.

- Тогда, может быть, еще более "секретный" вопрос. А каково соотношение расходов на денежное довольствие вот этих двух категорий - призывников и офицеров?

- Ну, порядок цифр вы и сами легко можете представить. Рядовой получает примерно 100 рублей, а денежное довольствие "среднестатистического" офицера, то есть в звании майора- подполковника, 7-8 тысяч рублей. Количество военнослужащих известно, при этом офицеров и солдат примерно поровну, вот и прикиньте. Разница получается в 70-80 раз.

- С высоких и не очень высоких трибун звучат неустанные требования: дайте деньги на социальную защиту военнослужащих. Так что же получается? Выходит, солдат и не считается военнослужащим? То есть тот, кто - будем называть вещи своими именами - и предназначен в случае чего выполнять роль "пушечного мяса". Он даже не крепостной, как сейчас принято говорить, а просто раб?..

- Так у нас же сторонники призыва ссылаются на конституцию - "обязанность", "долг"... А если долг, можно и вообще не платить. Ведь те жалкие 100 рублей - это даже не "денежное довольствие", это милостыня. Ведь вот в чем смысл призывной армии.

- А сколько при этом генералов?

- В Вооруженных силах около полутора тысяч. В других структурах их еще больше.

- Так, может, прежде, чем разбираться с сапогами и портянками, стоит разобраться с генералами?

- Я в принципе против кастового подхода. Разные есть генералы. Надо разобраться с принципом комплектования, организацией, составом, структурой Вооруженных сил. Реформирование коснется и генералов. Конечно, их будет гораздо меньше в контрактной армии. И соотношение офицерского и рядового состава будет нормальным: примерно один к трем.

- В какой степени генералитет перетек в государственные структуры?

- Из всех институтов власти Государственная дума в меньшей степени имеет представительство военных: примерно каждый десятый депутат. Удельный вес военнослужащих, которые вышли из Вооруженных сил, ФСБ, СВР и других военизированных структур, в других ветвях власти гораздо выше. В целом за три года этот показатель вырос с 11 до 25 процентов.

- Можно ли говорить о каком-то преобладающем влиянии вот этой четверти госаппарата на принятие решений в области военной реформы или, наоборот, в ее торможении?

- Я бы не сказал: все-таки четверть - это не половина. В пробуксовывании военной реформы в гораздо большей степени виноваты остальные три четверти "гражданских". Они еще не осознали, что в современном обществе военная политика, военное строительство - это вовсе не управление войсками (это дело военных, с этим никто даже не спорит). А вот стратегия, доктрина, все, что связано с внешней безопасностью, оценкой военных угроз, - это дело гражданских политиков.