Бежать из российской армии начали давно. Вот уже лет десять в газетах регулярно появляются материалы об очередном побеге солдат из части. Как правило, финал у таких ЧП кровавый. Или же дезертиры расстреливают случайных людей, или же сами гибнут при задержании, “оказывая вооруженное сопротивление”.

После “разбора полетов” выясняется, что 46% беглецов или психически больны, или находятся в так называемом пограничном состоянии. Но что гораздо страшнее - остальные 54% абсолютно здоровы. Это статистика за последние пять лет, а число психически больных среди вооруженных дезертиров хоть и медленно, но растет с каждым годом.

Прокомментировать сложившуюся ситуацию мы попросили начальника ЦВВК (Центральной военно-врачебной комиссии) профессора Валерия Куликова, человека, который знает о российских призывниках практически все.

— Если раньше, где-то до начала 90-х годов, в армию вполне официально можно было призывать олигофренов в легкой стадии дебильности, то сейчас людей даже с малейшими психическими отклонениями вообще не призывают. Если в анамнезе был хоть один психопатический эпизод, то этот человек никогда не попадет в армию. Хотя по опыту могу сказать, что дебилы, как правило, абсолютно безвредны и очень хорошо выполняют приказы. Когда я был еще лейтенантом, у моего командира был водитель дебил, очень спокойный парень. Но со своими обязанностями он справлялся прекрасно, и командир был очень доволен им. А проблема сегодняшних призывников в том, что не у каждого из них на медкомиссии могут выявить латентно протекающую болезнь, - говорит профессор Куликов.

По данным военных медиков, за последние четыре года на каждую тысячу призывников приходится пять необоснованно призванных, что составляет примерно полпроцента от всех новобранцев. На первый взгляд цифра не особо впечатляющая. Но беда в том, что практически все необоснованно призванные страдают психическими заболеваниями. Пока молодой человек живет в семье, он социально адаптирован, и заболевание не проявляется. А в армии при увеличении нагрузок возникает дезадаптация, развиваются психозы.

Но обвинять во всем медиков, проверяющих призывников, было бы неразумно.

- А что врачи? У них нет никакой техники. Лишь ручка, листок бумаги и пять минут на каждого призывника, - разводит руками Валерий Куликов.

Проблема призыва вполне решаема. Существуют разработанные нашими военными врачами методики. К примеру, на столичном призывном пункте есть новая лаборатория, где используются психодиагностические методы. Призывники заполняют специальную анкету, компьютер все обрабатывает и выдает характеристику. Методика хорошая, отработанная. Благодаря ей число психически больных призывников сократилось за три года по Москве в три раза. Но эта лаборатория — единственная на всю страну. А выбить деньги на сотни подобных лабораторий в нынешней ситуации практически невозможно. Хотя денег-то нужно не так много — лишь на покупку далеко не самого “навороченного” компьютера и сканера.

Но если нашу армию все-таки можно оградить от психически больных людей, то, как бороться с вполне здоровыми вооруженными беглецами, в армии не знают.

— Вы посмотрите на наших молодых людей, идущих служить срочную! У подавляющего большинства очень низкий культурный уровень, критика отсутствует полностью, воспитание нулевое. А ведь 18-летние — это еще дети. И они очень сильно поддаются влиянию. А чем сегодня занимается молодой человек перед армией, если он не учится, не работает? Целыми днями сидит у телевизора, смотрит боевики. Кровь, убийства, жестокость. Эти ребята, когда приходят в армию, уже готовы к совершению преступлений, — считает Валерий Куликов. — У нас общество в целом не готово к построению нормальных отношений между людьми. Что уж говорить об армии, где по большому счету солдат учат убивать! Десять процентов призванных нуждаются в психокоррекции. Им нужен не психиатр, а психолог. Достаточно нескольких грамотных бесед, и солдат уже будет готов к налаживанию нормальных отношений с сослуживцами. И не нужны никакие транквилизаторы и психотропные препараты. А какие нормальные, спокойные беседы могут быть в нашей армии? В войсках слова нет - есть только мат и пинок. Поэтому эту проблему нужно решать всем миром — и в семье, и в школе.