Новые Известия, № 225

Саид Бицоев. Статья. Буданова в президенты? Стр. 2

Ростовский процесс демонстрирует отношение российской Фемиды к гражданам Чечни

Прошу понять правильно - я не против Буданова лично. И не против полковников в частности. И в чем-то даже согласен с министром обороны Сергеем Ивановым, который по-человечески его жалеет. Убивали в Чечне многие, а отдувается один командир танкового полка. Устроили вой из-за какой-то задушенной девчонки, хотя насиловали и до него, и позже.

Однако пируэты ростовского окружного суда и знаменитого института имени Сербского, раз за разом выдающего невнятные медицинские заключения, не оставляют надежд на "торжество правды и справедливости". Адвокаты обвиняемого и потерпевшие в один голос утверждают, что процесс стал политическим. И это единственный тезис, по которому между двумя сторонами полное единодушие.

В остальном каждый защищает собственные права с отчаянностью раненого зверя, хотя оглашение подробностей трагической ночи 27 марта 2000 года в далеком чеченском селе Танги-Чу не прибавляют ни здоровья и сил родителям погибшей Эльзы Кунгаевой, ни славы загубившему ее полковнику Буданову.

Может, и не стоило возвращаться к теме отдельно взятого, пусть и тяжкого преступления, если бы не одно обстоятельство. Дело даже не в том, что ростовчане хотят видеть уголовника в местном парламенте (в Госдуме можно, а почему нельзя в областной)? И не в том, что согласно опросу граждан Буданов вошел и десятку самых популярных людей года. Послушное большинство видит лишь то, что хочет видеть.

Просто за всеми этими рейтингами и бурными дебатами о защите "чести русского офицера" потихоньку забылось главное - за что же судят полковника? За проявленные на войне героизм и мужество? За спасение товарищей-артиллеристов? За то, что отомстил убийцам друзей-однополчан? Тогда можно было бы понять рвение ростовских национал-большевиков и других маргиналов.

Вчера информационные агентства передали, что Юрий Буданов обвиняется в том, что приехал ночью в Танги-Чу на бронемашине, захватил Эльзу Кунгаеву, которую считал снайпером, и отвез в расположение части. Там ее допросил и задушил. А труп велел закопать подчиненным. Просто и буднично. Выполнил свой офицерский долг и лег спать.

Такое впечатление, что председательствующий на процессе в Ростове-на-Дону судья Костин, адвокаты Подсудимого Дулимов и Мухин запамятовали кое-какие обстоятельства. О них и хочется поговорить.

Вот что написал в своем рапорте бывший командующий группировкой "Запад" генерал Герасимов, оказавшийся в расположении части через несколько часов после убийства: "160-му полку была поставлена задача находиться в районе севернее Танги. Я запретил войскам появляться в населенных пунктах (кроме милиции, ОМОН и ФСБ). Задач по выявлению и задержанию снайперов, боевиков и их пособников в Танги-Чу не ставилось".

В споре же о том, было ли надругательство перед смертью девушки или нет, ставит точку последняя фраза генерала Герасимова.

- В том, что Буданов изнасиловал Кунгаеву, у меня сомнений нет!

Один из общественных обвинителей на ростовском процессе рассказал любопытные подробности, которые характеризуют нравы высших офицеров, призванных страной для "восстановление конституционного порядка" в Чечне. По его словам, подчиненный Буданова старший лейтенант Багреев признавался в приватной беседе, что полковник давно приметил Эльзу Кунгаеву. И даже сфотографировал, когда она шла за водой. Показал снимок Шаманову. Тот отметил красоту Эльзы и попросил доставить ее к нему. А 27 марта, ночью, когда полковник, привезя девушку в часть, сказал: "Шаманов перебьется, таких красавиц я оставляю себе".

Мы не ручаемся за достоверность, тем более что Багреев позже отказался от своих слов. В Ростове ему не раз угрожали. По другим данным, он был избит за излишние откровения.

Самые убийственные показания представила суду близкая подруга погибшей - Таиса Сулейманова. Она не присутствовала на процессе. Есть лишь письменные свидетельства, из которых следует, что девушка действительно оказалась в зоне внимания полковника Буданова из-за своей красоты:

"В первых числах марта я стала замечать, что какой-то офицер часто приезжает к нам в село на военной машине. При этом он и его солдаты фотографировали и снимали что-то на камеру. 26 марта мы с Эльзой Кунгаевой пошли за водой. На обратном пути за нами поехала БМП с солдатами. Машина не пыталась обогнать и шла медленно за нами. В следующий раз эта же БМП стояла на перекрестке. В тот момент, когда мы поравнялись, заметили вспышку фотоаппарата. На обратном пути военные опять шли до самого дома следом. А ночью Эльзу убили".