Вчера в Генеральном штабе вооруженных сил России состоялся первый в этом призывном сезоне прием граждан. Представители Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба, Центральной военно-врачебной комиссии, военных комиссариатов и целых трех различных организаций солдатских матерей собрались в приемной министра обороны, чтобы ответить на вопросы призывников. Здравомыслящих граждан призывного возраста, рискнувших появиться с вопросами в самом сердце мобилизации, замечено не было.

Любопытных журналистов в здание Генштаба набилось больше, чем жалобщиков. Последние к началу приема были представлены тремя женщинами. На них сразу накинулись журналисты, но так как брать интервью скопом было не с руки, на каждую жалующуюся гражданку тут же выстроилась журналистская очередь. Одна гражданка настолько перепугалась журналистов, что после третьего интервью исчезла. И их осталось две. Но идти на прием они боялись.

Тут появился мужчина и смело ринулся в кабинет. Журналисты, расталкивая друг друга, кинулись следом. В приемной образовалась давка. А дело-то было пустяковое – оказывается, сын у мужчины с его точки зрения болен, а с точки зрения военных медиков здоров. Военные посовещались и постановили отправить призывника на медкомиссию еще раз.

В приемную зашла одна из женщин и заявила, что творится просто безобразие – сама она инвалид с переломанным позвоночником и малолетним ребенком на руках, причем правая рука не двигается, а мужа, единственного кормильца, забрали в армию. Однако после расспросов выяснилось, что женщина инвалид третьей группы, а в армию не берут только тех, у кого жена инвалид второй или первой группы. В общем, не повезло. А малолетнему ребенку некстати исполнилось уже четыре года, а в армию не берут с детьми до трех лет. И вообще, официально отправленный в армию несчастный оказался не отцом ребенка, а женщина – матерью-одиночкой. Так что правильно призывника забрали – обрадовались результатам работы призывной комиссии генералы.

Вторая женщина была тоже инвалидом и вошла в кабинет на костылях. У нее забирают в армию сына, мужа нет, зато есть малолетняя дочь, а вторая дочь, уже не малолетняя, сама имеет малолетнего ребенка. Еще у женщины имеется тяжелобольная старуха мать. Один и был в семье здоровый – сын. Он сажал картошку, ухаживал за лежачей бабушкой и малолетним племянником. Еще работал и всех кормил.

Ее сменил пресс-секретарь Генштаба и доложил, что журналисты за дверью требуют отчета о проделанной работе – кто и на что жалуется, какой процент жалоб удовлетворяется. "Мы все жалобы удовлетворили, поскольку всем ответ даем!" - велел ответить журналистам генерал-майор Константинов.

Прием продолжился. Вошла пожилая женщина с молодым человеком, который неестественно выгибал голову набок, громко дышал и закатывал глаза. "Я из института ушел по состоянию здоровья, вынужден был уйти",– жаловался молодой человек из последних, еще не отнятых болезнью сил. Однако болезненный вид призывника военных не убедил – они заявили, что воспитают из него настоящего бойца. Один из присутствовавших военных медиков вышел с мамой и призывником в коридор, чтобы подробнее обсудить проблему. Через минуту из коридора стали доноситься истошные женские вопли и рыдания. Через полчаса все стихло. Военный доктор вошел в кабинет, красный и вспотевший: "Трудно говорить с некоторыми людьми. Пока отправим его проходить обследование во втором медучреждении – в одном его уже признали здоровым".

Больше в кабинет никто не заходил. Но представители трех различных комитетов солдатских матерей не хотели останавливаться на достигнутом. Они начали бегать по коридору, выискивая хотя бы одного жалобщика. И наконец одну жалобщицу им удалось распознать в толпе журналистов. Опознали ее в основном по костылю. Опираясь на этот самый костыль, женщина вошла в кабинет и рассказала, что у ее сына жена беременная, в мае его забирают в армию, а осенью должны вернуть назад как отца ребенка, не достигшего трех лет. "Вот тут можно нарушить закон!" – посовещавшись, постановили люди в погонах. "Действительно, государство только деньги будет тратить на его обучение, кормление и транспортировку!" – поддержали "солдатские матери". "И вы мне поможете? От вас какие-то будут действия?" – посмотрела женщина с надеждой на своих спасителей. "Да не будет никаких",– ответили военные и посоветовали обращаться снова в военкомат.