Время МН, № 186

Анастасия Корня. Статья. Солдат или убийца? Стр. 1,2

В четверг Верховный суд рассмотрит жалобу по делу полковника Буданова.

Адвокат Хамзаев, который представляет интересы семьи убитой Эльзы Кунгаевой, оспаривает состав экспертной комиссии, проводившей последнюю экспертизу полковника.

Заранее ясно, что решение суда во многом будет зависеть от результатов судебно-психиатрической экспертизы: уже второе по счету обследование подсудимого провели в Государственном центре социальной и судебной психиатрии им. Сербского.

Полковник Буданов, кто же он все-таки: жестокий убийца или просто солдат, которому в силу политических обстоятельств предназначено стать еще одной жертвой чеченской войны? Мнения расходятся, и вряд ли решение суда, каким бы оно ни было, поставит точку в этом споре. Слишком велик накал страстей: "дело Буданова" сразу же вышло за рамки банального уголовного дела, приобрело национальный масштаб. Оспариваемая ныне адвокатом погибшей девушки экспертиза завершена, хотя достоянием общественности пока не стала: заключение комиссии может огласить только суд.

Однако уже сейчас можно говорить о том, что выводы, которые делают психиатры, столкнувшиеся с последствиями чеченской войны, тоже выходят далеко за рамки "дела Буданова". Возможно, именно благодаря Юрию Буданову Чечня перестанет калечить - морально и психологически - наших солдат. На вопросы корреспондента "Времени МН" Анастасии Корня отвечает руководитель Центра социальной и судебной экспертизы им. Сербского ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВА.

- О том, что экспертиза по делу полковника Буданова закончена, уже было объявлено, однако суд до сих пор не огласил выводов комиссии...

- Могу сказать только, что работа шла по плану и никаких отклонений от процессуальных норм комиссия, проводившая экспертизу, не допустила. По закону эта работа может занимать до трех месяцев, у нас на нее ушло два. Работала большая комиссия, в состав которой вошли специалисты из разных городов. Каждый приезжал в Москву, изучал во всех деталях уголовное дело, каждый отдельно работал с пациентом.

Затем состоялось общее заседание комиссии, на котором и было вынесено окончательное решение. Это заседание вместо обычных нескольких часов длилось два дня. Кроме того, следует учесть, что решение следует оформить: с текстом заключения работали все члены комиссии, и некоторые приезжали дважды или трижды, чтобы его перечитать, внести свои поправки и исключить возможность двоякого толкования. Только в прошлую пятницу последний член комиссии поставил под документами свою подпись, и они спецпочтой были отправлены в суд.

- Испытывали ли члены комиссии какое-либо давление?

- На самом деле они работали без давления со стороны ведомств - ни один член комиссии не заявил, что на него пытались как-то воздействовать. Но многие жаловались на то, что их буквально преследуют журналисты. На самом деле давление оказывала именно пресса, вынеся собственное "справедливое" решение еще до того, как это сделали специалисты. У многих возникло ощущение, что СМИ отражают мнения людей, которых меньше всего интересует сам Буданов. Что весь их интерес, как использовать то, что уже раскручено, в политических целях. Задача при этом стоит одна - скомпрометировать власть.

- Тем не менее персональный состав комиссии действительно дает основания вспомнить про карательную психиатрию...

- В составе предыдущей комиссии работали представители двух ведомств: нашего института и Судебно-медэкспертной лаборатории Минобороны - от каждого по три человека. И председателем комиссии был профессор уже в возрасте - в свое время он, безусловно, помимо уголовников, осматривал и тех, кто проходил по так называемым диссидентским статьям. А поскольку противники того заключения не могли опровергнуть самого смысла заключения, они решили выбрать из всей комиссии одного человека. И, очернив его, таким образом бросить тень на само заключение.

- А возможно ли вообще много месяцев спустя установить, в каком именно состоянии находился человек?

- Этим занимается специальная наука: судебно-психиатрическая экспертиза. Она вся построена на том, чтобы реконструировать полностью обстоятельства, в которых находился человек, и его душевное состояние. Есть свои особенности в течении каждой болезни, поэтому для грамотного эксперта это обычная работа. Хотя, безусловно, бывают трудные случаи, которые требуют больших усилий - иногда привлечения дополнительных специалистов, иногда эксперт запрашивает дополнительные материалы у суда и следствия.

Вообще, надо сказать, что в последнее время экспертизы стали сложнее, появились новые виды психических расстройств. И, в частности, расстройства, которые сейчас принято называть во всем мире "посттравматическое стрессовое расстройство" - то, что возникает у солдат, вернувшихся с войны. И если раньше мы имели "постафганский синдром", то по сравнению с чеченским он более понятен и прост. Специфика боевых действий в Чечне приводит к большим психическим травмам. Одной из дополнительных психотравмирующих ситуаций в этом случае является отсутствие линии фронта. Люди месяцами и годами живут в постоянном напряжении. У них вырабатывается очень много защитных рефлексов, которые постепенно фиксируются. Личность деформируется настолько, что человек постепенно превращается в совершенно другого.

- Можно предположить, что полковник Буданов - далеко не единственный ваш пациент?

- В Центре Сербского регулярно проходят экспертное обследование военнослужащие, принимавшие участие в боевых действиях и совершавшие те или иные преступления во время службы или впоследствии. У военных врачей есть дисциплина, которая даже стала называться военной психиатрией - она изучает проблемы, которые возникают у военнослужащих в боевых условиях. Особенно во время так называемых контактных боев - это очень сильный травмирующий фактор. Кстати, Буданов несколько раз ходил врукопашную. И перенес тяжелые контузии еще во время первой чеченской войны.

- Он - не единственный. Значит ли это, что возникают основания сомневаться в психическом здоровье всего воинского контингента, прошедшего через Чечню?

- Нет, конечно. Просто обследование здоровья этих людей должно быть более тщательным. Кроме того, существует конкретная проблема, которая не всегда решается. Это то, что воинские подразделения должны периодически выходить из "горячих точек" и проходить реабилитацию. Подразделение, которым командовал Буданов, находясь формально на отдыхе, фактически оказалось в боевых условиях, и это также сыграло свою отрицательную роль. У суда есть все основания вынести частное определение по этому поводу. И думаю, что будет специальное разбирательство в отношении конкретной ситуации с выводами. Выводы должны сделать и по поводу самой системы пребывания в Чечне воюющих подразделений. Нагрузки не должны превышать возможностей человеческого организма.

- Делались ли какие-то обобщения - может быть, есть статистика подобных заболеваний?

- Мы работаем регулярно с военными, но сейчас, именно после ситуации с Будановым, мы предложили специально изучить все случаи, которые есть и у военных, и у нас, касающиеся подобных проблем, с тем чтобы в результате выработать рекомендации, которые потом могли бы выполнять уже непосредственно те, кто отвечает за боеготовность наших подразделений, то есть не медики, а просто командиры. Они должны знать: прошло три месяца, ты должен вывести людей, вывести в определенную точку.

- Не поздно ли? Вторую войну заканчиваем - не заканчиваем, но по крайней мере так нам говорят...

- Вряд ли нам удастся так быстро расстаться с проблемой Чечни. Речь идет уже о партизанской войне, а она не бывает короткой. Но даже если все проблемы там разрешились бы быстро, подобные рекомендации будут относиться к любой войне в любой другой стране. Вспомните, что произошло в Америке, когда возвращались те, кто воевал в Корее, во Вьетнаме. Все это есть и у нас, поэтому, говоря о Чечне, мы должны четко сравнивать и прогнозировать. Обо всем уже говорилось, определенные усилия предпринимались - необходимость реабилитационных центров не опровергалась никем. Однако материальные возможности Минобороны не позволили развернуть эту деятельность, система реабилитационных центров так и не появилась.

- Возвращаясь к делу Буданова - какой, по вашему мнению, будет реакция на заключение экспертной комиссии?