Русский курьер, № 31

Виталий Струговец. Статья. Амнистия трибуналам. Стр. 1,3

Государственная дума сохранила военную юстицию

В минувшую пятницу депутаты под занавес пленарного заседания отклонили законопроекты "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" и "О прекращении действия Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации". Тем самым, по сути, Дума сохранила военную юстицию в ее нынешнем виде.

Зависимость от погон

Армейское судопроизводство появилось буквально с рождением армий. Уже римские легионеры, при совершении того или иного проступка, подвергались наказанию по своим "военным законам". В новейшей истории России военные суды ведут свое "юридическое древо" от Конституции. Часть 3 статьи 118 Конституции РФ определяет, что "судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией Российской Федерации и федеральными конституционными законами". Один из них - Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации", определяет, что "военные суды создаются по территориальному принципу по месту дислокации войск и флотов и осуществляют судебную власть в войсках, органах и формированиях, где федеральным законом предусмотрена военная служба".

На ликвидацию этой "ветви власти" в силовых ведомствах и замахнулись, будучи еще в ранге депутатов ГД, Алексей Арбатов, Игорь Артемьев и Сергей Иваненко. И вот в пятницу они получили ответ: все остается по-прежнему. Так что же не устраивало бывших депутатов в деятельности военных судов?

"Военные суды и военная прокуратура, будучи формально независимы от органов военного управления и командования воинских частей и соединений, на самом деле находятся от них в реальной довольно жесткой зависимости, поскольку обеспечение социальных гарантий военных судей, прокуроров и следователей, присвоение им воинских званий, обеспечение их жильем напрямую зависит от Министерства обороны, - заявил "РК" Алексей Арбатов. - Военные судьи, военные прокуроры и военные следователи - часть офицерского корпуса. Это обстоятельство нередко служит поводом для подозрений в необъективности судей, прокуроров и следователей в разрешении конфликтов между офицерами и солдатами, между военными и гражданскими лицами - как физическими, так и юридическими".

Четыре страсбургских пункта

Проблема армейской юстиции поднимается не только в России. Например, в июне прошлого года вопрос о деятельности и судопроизводстве военных судов был предметом специального рассмотрения Постоянного комитета Совета Европы по правам человека в Страсбурге.

Страсбургский суд, зафиксировав, что "во многих государствах глубоко укоренилась практика функционирования судов, которые полностью или частично укомплектованы военными, участвующими в проведении судебных разбирательств в отношении членов вооруженных сил", установил, что такой военный суд может, в принципе, являться "независимым и беспристрастным судом". Однако для этого он должен выполнить четыре условия: способ назначения на должность членов суда, срок их пребывания в должности, наличие гарантий против давления на суд извне, а также проявление внешних признаков независимости.

Деятельность российской военной Фемиды в Страсбурге не рассматривалась, однако в целом, анализируя военное судопроизводство, европейские юристы, например, выражали обеспокоенность многочисленными функциями, осуществляемыми "одним и тем же физическим лицом на разных стадиях военного судопроизводства". Особенно Страсбургский суд критиковал смешение функций обвинения и судебных функций в военных судах Великобритании в лице "офицера, созывающего трибунал" и "офицера, утверждающего решение трибунала". Здесь офицер, утверждающий решение суда, не только играл ключевую роль в ходе обвинения, но в то же самое время назначал членов военного суда, которые были ниже его по званию и подчинялись ему, а также обладал полномочием роспуска военного суда до начала или во время его работы.

Другими аспектами, которые, как полагают европейские юристы, могли вызвать сомнения в независимости военных судей, являлась их принадлежность к вооруженным силам. Ссылаясь на военных судей Турции, Страсбургский суд, например, выразил недовольство тем, что "судьи являлись военнослужащими, которые все еще имели отношение к армии", что "они все еще подчинялись правилам воинской дисциплины и отчетам о проделанной работе", что "решения об их назначении принимались в большей части административными властями и представителями армии" и что "срок действия их полномочий составлял только четыре года и не мог быть продлен".

У нас в стране, по мнению экс-депутата Алексея Арбатова, необходимость существования органов военной юстиции объясняют двумя обстоятельствами: спецификой военной службы (разобраться в сложных отношениях, возникающих между военнослужащими, в ситуациях, возникающих при осуществлении управленческих функций в сфере военного управления, могут только люди, имеющие опыт военной службы) и тем, что в случаях отсутствия на какой-либо территории гражданских органов их функции выполняют органы военной юстиции. Однако, как убежден собеседник "РК", эти обстоятельства не могут служить достаточным обоснованием для выделения органов военной юстиции в самостоятельные структуры.

"Согласитесь, нет никаких оснований считать, что судьи, следователи и прокуроры не смогут разобраться в специфике военной службы, доступной восемнадцатилетним юношам, призываемым на военную службу, - продолжает Алексей Арбатов. - В правоприменительной практике специфические вопросы, требующие специальных познаний, решаются судами и следователями путем назначения соответствующих экспертиз. Никто и никогда не призывал создавать специальные медицинские, строительные или торговые суды для рассмотрения уголовных дел о преступлениях, совершенных медиками, строителями или работниками торговли. В случае необходимости всегда существует возможность назначения соответствующей экспертизы с поручением ее производства специалистам в области военного дела".

Что касается отсутствия гражданских судов, следователей или прокуроров "на какой-либо территории", то такая ситуация, по словам экс-депутата, возникает в результате чрезвычайных обстоятельств либо военных действий. "В чрезвычайных ситуациях действительно могут в силу тех или иных причин отсутствовать суды, органы следствия и прокуроры, однако из этого не следует, что их место должно быть замещено соответствующими военными органами. Поскольку федеральные судьи по действующему закону назначаются Президентом РФ, нет никаких препятствий для оперативного создания на указанных территориях нормальных (не чрезвычайных и не военных) судов", - полагают авторы проектов "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" и "О прекращении действия Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации". Интересно, что в своем отрицании военных судов как таковых Арбатов и К апеллировали все к той же третьей части статьи 118 Конституции, недопускающей создание чрезвычайных судов.

"Любой юрист не справится"

Однако с фактической ликвидацией органов военной юстиции не согласились профильные думские комитеты - по конституционному законодательству и государственному строительству и по обороне. И их точка зрения возобладала на пленарном заседании. Так, в Комитете ГД по обороне внимание "РК" обратили внимание на то обстоятельство, что военные суды рассматривают гражданские и уголовные дела в отношении военнослужащих органов безопасности, разведки и других федеральных органов, чья деятельность связана с государственной тайной. Кроме того, военным судам, дислоцирующимся за пределами территории РФ, подсудны все дела, подлежащие рассмотрению федеральными судами общей юрисдикции.

"Основной аргумент в пользу ликвидации военных судов - сомнение в объективности органов военной юстиции по причине их зависимости от Министерства обороны, но не так, - отметил в интервью "РК" председатель думского комитета по конституционному законодательству и госстроительству Владимир Пилигин. - Законодательством о военных судах установлены гарантии независимости военных судов от командования и исполнительной власти. С этой целью военные суды выведены из состава Вооруженных сил. И если их материально-техническое обеспечение ранее было возложено на органы военного управления, то в настоящее время финансирование военных судов так же, как и других судов общей юрисдикции, осуществляется за счет средств федерального бюджета Судебным департаментом при Верховном суде РФ".

Владимир Пилигин особо подчеркнул, что военные суды не могут рассматриваться и как "чрезвычайные", так как не образуют какую-то обособленную от судебной власти систему, а наравне с районными, городскими, областными и другими судами полностью входят в единую систему судов общей юрисдикции, возглавляемую Верховным судом РФ. "В своей деятельности при рассмотрении дел военные суды руководствуются, как и другие суды общей юрисдикции, таким же процессуальным и материальным законодательством, а их решения могут быть обжалованы в Верховном суде РФ", - заключил председатель Комитета ГД по конституционному законодательству и госстроительству. Поэтому Владимир Пилигин и призвал коллег отклонить проекты "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" и "О прекращении действия Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации".

Официальный комментарий

Заместитель председателя военной коллегии Верховного суда РФ генерал-лейтенант юстиции Александр Уколов: