Независимая газета, № 68

Владимир Дворкин. Статья. Дела срочные и безотлагательные. Стр. 9

Первый урок для ВС России - необходимость многовариантного планирования, для чего помимо стратегического мышления нужно располагать соответствующими аппаратно-программными вычислительными комплексами. Такое планирование должно осуществляться заблаговременно Генеральным штабом и штабами объединенных командований (которых в России нет). Штабы просто обязаны располагать вариантами планов на все случаи жизни и ожидать решений высшего руководства страны. Поэтому когда перед началом антиталибской кампании генерал Квашнин как-то во всеуслышание заявил, что в России нет плана ввода войск на территорию Афганистана, то тем самым он в очередной раз дискредитировал Генштаб.

Крайне велика потребность и в профессионалах, способных в условиях цейтнота реагировать на непредсказуемое развитие обстановки и путем мозгового штурма оперативно корректировать текущий план.

Следующий урок заключается в том, что России надо предпринять срочные и чрезвычайные меры если не для сокращения, то хотя бы для приостановления угрожающе растущего технологического разрыва между ВС России и Запада в оснащенности современными и перспективными системами космической и авиационной разведки, целеуказаний, боевого управления, связи и высокоточным оружием. Все эти средства в США интегрированы в единую всепогодную ударную информационно-управляющую систему, способную обеспечить обнаружение и поражение целей в реальном масштабе времени. По возможностям вести подобные боевые действия мы отстаем не на годы, а на целую эпоху. Основная причина этого состоит в том, что российский военно-промышленный комплекс в результате всех потрясений в стране пострадал не меньше других отраслей экономики. Вместе с тем, к счастью, научно-технический потенциал ВПК до конца разрушить не удалось, и он скорее жив, чем мертв.

Вывод его из кризиса требует значительных средств и времени, однако уже сейчас вполне можно выбрать соответствующие приоритеты в сохранении хиреющих НИИ и КБ, которые еще не потеряли перспективных разработок.

В то же время радикального изменения военно-промышленной политики России не произойдет до тех пор, пока не прекратятся бесконечные структурные метания в отрасли с размыванием ответственности между Минэкономразвития, Минпромнауки, агентствами и т.п. и не появится управляющий орган по типу Комиссии по военно-промышленным вопросам во главе с вице-премьером, которому поручат решать проблемы ВПК. Именно этот орган, который существовал до распада СССР, при формировании военно-технической политики на основании объективного научного анализа определял решения по преодолению отставания в ключевых технологиях.

Третий урок состоит в том, что теперь уже требуется не столько сохранять, сколько "воспроизводить" профессиональные кадры в Вооруженных силах и оборонно-промышленном комплексе.

Кадровый кризис в Вооруженных силах обусловлен падением мотивации военной службы, снижением уровня квалификации и социального положения офицерского корпуса. Подавляющее большинство покидающих армию офицеров из-за бесконечной и необоснованной структурной чехарды увольняется досрочно. В результате неуклонно снижается укомплектованность воинских частей кадровым командным составом, взамен которого приходят офицеры-двухгодичники, которые сами требуют профессионального обучения. А между тем есть части, где они занимают до 60% должностей. Отсутствует кадровый корпус младших командиров (сержантов).

В связи с неоднократными изменениями законодательства доля тех, кого можно призвать на военную службу, сократилась почти до одной десятой от общей численности призывного ресурса. В сочетании с неискоренимыми неуставными отношениями, неспособностью освоить даже относительно простую технику из-за низкого уровня образования дальнейшие задержки с переходом на контрактный принцип комплектования армии и флота способны привести к непредсказуемым последствиям. Ведь трудно представить, что нынешний российский призывник способен грамотно пользоваться хотя бы той личной, насыщенной аппаратурой связи и жизнеобеспечения экипировкой, которую мы видим на солдатах антииракской коалиции.

В оборонно-промышленном комплексе также (за редкими исключениями) в значительной степени разрушена система подготовки и закрепления кадров.

Историческая уникальность ситуации, в которой находится Россия, заключается в том, что, по-видимому, впервые за тысячелетие у нее нет государств-противников, представляющих военную угрозу. И можно воспользоваться предоставленным судьбой шансом для создания на первом этапе компактного немногочисленного прообраза современной высокотехнологичной армии. Тем более под прикрытием статуса ядерной сверхдержавы. Однако уже более десяти лет бездарно потеряно для реформирования Вооруженных сил и оборонной промышленности. В условиях нарастающей непредсказуемости военно-политической обстановки продолжение вялой имитации военной реформы становится совершенно недопустимым.

Все это вовсе не означает, что современные боеспособные Вооруженные силы могут потребоваться России для противостояния с Западом. Скорее наоборот - для того, чтобы на равных принимать участие в коалиционных группировках при противодействии прогнозируемым вызовам. Причем часто упоминаемый в последнее время высшим военно-политическим руководством страны в качестве главной угрозы международный терроризм, для противодействия которому необходима радикальная корректировка военной доктрины и задач Вооруженных сил, представляется лишь одним из поспешно вырванных фрагментов из всей системы угроз.