Трибуна, № 92
Елена Решетняк. Статья. Служить не рад – прислуживать охота! Стр. 14
“Я не хочу идти в армию, я не хочу сидеть в тюрьме. Я вас всех люблю. Простите. Леша”. Он положил листок на кухонный стол и шагнул в раскрытое окно на 8-м этаже… Корреспондент “Трибуны” побывала в гостях у астраханца Алексея Борозенцева, который чудом остался жив после того трагического случая
- Врачи говорили: готовьтесь к худшему. А я уже ходить потихоньку начал, может, когда-нибудь и мочеприемник не понадобится, - встретил нас Леша.
Не иначе, чудо спасло его. Возле подъезда – деревянная лавочка и железный штырь, Лешка упал прямо между ними. А еще телефонные кабели между домами ослабили удар. В результате перелом позвоночника, многочисленные разрывы внутренних органов, серия сложнейших операций и инвалидность первой группы. Теперь в военкомате спокойны - Алексей Борозенцев в армию не годен…
Семь лет тянулась эта история. На своей первой призывной комиссии Леша получил отсрочку – медицинское обследование показало, что у парня хроническое заболевание почек. Потом больницы, операции, опять отсрочки, Алексей уезжал работать в Астрахань, возвращался в родной городок Нариманов. Тем временем
в Нариманове появился свой райвоенкомат, и при переезде из соседнего райцентра личное дело призывника Борозенцева куда-то затерялось. Новые повестки посыпались одна за другой.Надо сказать, есть одна деликатная сторона у этого дела. Впрочем, Алексей не скрывает, что относится к сексуальным меньшинствам.
- Я прекрасно понимаю, что если здесь, “на гражданке”, это воспринимают более или менее нормально, то в армии со мной точно церемониться не будут, - говорит Леша. – Там меня ждет не только моральная, но и физическая расправа. Я давно уже слышал, что собираются принять закон об альтернативной гражданской службе. В военкомате написал заявление, сказал, что согласен бесплатно работать при госпитале санитаром, курьером, кем угодно, хоть 3, хоть 4 года, только не отправляйте меня в армию. Но все было бесполезно.
Только за 1 месяц Лешу 5 раз вызывали в прокуратуру. Потом арестовали, посадили в СИЗО по статье 328 ч.1 “Уклонение от воинской службы”. 10 суток Леша провел в тюрьме, выпустили его по амнистии. После этого завели уголовное дело и объявили в розыск, хотя он и не собирался скрываться.
- У меня больше не было сил терпеть все эти вызовы и унижения. И, чтобы покончить со всем этим, я решил умереть. Для подтверждения моего диагноза нужно было собрать кучу справок и за каждую платить. Откуда у меня такие деньги? Родителей нет, остались только дед с бабкой, зарплата маленькая. Направления на повторное медицинское обследование мне не дали. Зато предложили пройти экспертизу на сексуальную ориентацию. Я отказался.
27 июня 2001 года Леша пошел к друзьям в гости. Окно на кухне было открыто. Молниеносное решение, предсмертная записка, и дело сделано. Но судьба распорядилась иначе. И вот почти через год скитаний по больницам он сидит передо мной на кровати – живой, общительный, симпатичный мальчишка, шутит и смеется, рад гостям, подстричься приглашает.
- Знаете, какой он у нас парикмахер замечательный? К нему теперь клиенты на дом ходят, в основном наши девчонки-модницы, - говорит Клавдия Николаевна Осипова, председатель Наримановского комитета солдатских матерей.
- Это, конечно, не выход – то, что я сделал, - сказал мне Леша на прощание. – Вот если бы закон об альтернативной службе уже был принят... Ведь не только из-за необычной сексуальной ориентации ребята не хотят идти в армию. Кто-то будет защищать Отечество с оружием в руках, кто-то - служить государству иначе. У меня есть знакомые, которые идут в армию по желанию. И я бы пошел, если бы там не было “дедовщины”, может, даже в профессиональную пошел бы. А военный билет, между прочим, у нас за 33 тысячи рублей купить можно, уже с отметкой о прохождении срочной службы. Ко мне недавно парень знакомый приходил, говорит, буду деньги копить. А куда деваться?..
Вот такая история. В Государственной Думе России обсуждается закон об альтернативной службе. В военкоматах продолжается “весенний” призыв. А в Астраханский комитет солдатских матерей каждый день приходят родители мальчишек призывного возраста. Спрашивают, что делать, чтобы сын мог попасть на альтернативную службу.
- Закон об “альтернативке” просто необходим и должен быть принят как можно скорее, - говорит председатель астраханского КСМ любовь Гарливанова, - но в том виде, в котором он существует сейчас, принимать его ни в коем случае нельзя. Почему ребята должны служить 4 года, а не 2? Закон предполагает, что альтернативную службу можно проходить в воинских частях. А как вы себе это представляете? Разве это не ужесточит существующую “дедовщину”? Законом предусмотрено, что альтернативную службу будут проходить за пределами своей территории, но это же дополнительные финансовые расходы, не проще ли было бы оставить ребят дома, где они обеспечены жильем? В законе говорится о том, что желающий попасть на АГС должен сначала доказать свои убеждения, найти свидетелей, которые их подтвердят. Это что, уголовное дело? Почему он это должен доказывать? Словом, вопросов остается еще очень много...