Трибуна, № 222, 18 декабря

Эдуард Мохоров. Статья. "Это моя скотина..." Стр. 1

Последнее письмо от сына из Чечни Любовь Николаевна Белобород получила 17 августа 2002 года. Сергей писал, что служит в Самашках, попал в гвардейскую часть, доволен отношением к себе со стороны командиров и товарищей. Затем до ноября от него не было вестей. Мать беспокоилась. Окольными путями дошел слух, что сын пропал без вести. Ничего определенного официальные власти сообщить о судьбе Сергея не могли. Но однажды позвонил незнакомый мужчина, говоривший с кавказским акцентом. Он передал родным, что Сергей находится у хороших людей, жив, здоров, скоро его отпустят домой. Мужчина потребовал выкуп в 6 тысяч рублей.

Такой суммы у Любови Николаевны, получающей месячную зарплату 640 рублей, не оказалось. Деньги на выкуп выделила из бюджета Брянская областная Дума. Выручать попавшего в беду 18-летнего паренька вызвались две отважные женщины - председатель Комитета солдатских матерей Алла Васильевна Власова и ее подруга Надежда Михайловна Краснюк. Передача "живого товара" состоялась в столице Ингушетии Назрани. Это происходило на железнодорожном вокзале, фактически в присутствии дежурных по станции сотрудников милиции. Свидетельствует председатель Комитета солдатских матерей А. В. Власова: - Мы приехали в Назрань поездом, 6 декабря в 6 часов утра. Договорились с Надеждой Михайловной друг к другу на вокзале не подходить, как бы мы между собой не знакомы. На тот случай, если что-то случится, она должна была связаться с властями, но не местными. Когда пассажиры с поезда разошлись, ко мне подошел небритый мужчина. Я удостоверилась, что это тот человек, который ведет переговоры. Было ясно, что он не один. Прежде чем выйти на прямой контакт, похитители долго следили за мной и, только убедившись, что я не привела за собой "хвоста", вступили в переговоры. Эти люди подходили и к Надежде Михайловне. Поняв, что мы приехали вместе, они предложили поехать в аул, посмотреть, в каких условиях содержится взятый в заложники солдат. Нам стало ясно, что это ловушка. Мы об этом так и сказали Мусе. Примечательно, что на вокзале он подходил к милиционерам. Они здоровались за руку, как хорошие знакомые. Милиционеры называли его Мусой, рассказала Надежда Краснюк.

Выкуп все же состоялся. Муса получил деньги и через 40 минут вернулся с Сергеем.

Еще через несколько дней Сергея Белоборода тайком доставили в Брянск. Перед тем как явиться в прокуратуру, он встретился с журналистами и рассказал об обстоятельствах своего похищения: - Я был призван в армию 26 мая 2002 года. Попал сразу во Владикавказ. Однажды три наших БТР сопровождали колонну в Галашки, где находилась 7-я рота полка. По дороге бронетранспортер сломался. Неделю чинили машину, потом меня оставили в Галашках в расположении 7-й роты. Командир роты старший лейтенант Эрнест Исмаилов распорядился, чтобы я обслуживал коммутатор. Исмаилов все время был пьян и сразу меня невзлюбил. Офицеры в роте постоянно пили и курили "травку". Во время попоек Исмаилов набрасывался на меня с кулаками, бил по голове чайником. Однажды в присутствии других офицеров он приказал мне раздеться до нижнего белья. На земле лежал иней, а я перед ними стоял босиком. Он заставлял меня отжиматься. Когда я выбился из сил и упал, стал меня бить на забаву другим пьяным командирам. Потом он приказал мне собрать вещи и идти на высоту, в палатки, где находились старослужащие. По дороге в лесу я потерял сознание. Пришел в себя в незнакомом селении. Меня держали все время под замком, на окошке была решетка. Утром хозяин водил меня на работу. Относился он ко мне хорошо, не бил. Три раза в день кормил хлебом и чаем. Иногда давал мясо. Работа была очень тяжелая. Другие люди приходили к хозяину и хотели меня купить за доллары. Он им ответил: "Это моя скотина. Что хочу, то и делаю". Продать наотрез отказался. Несколько раз он звонил моей маме по мобильнику в город Сураж. Однажды разрешил мне самому поговорить. Несколько раз какие-то мужчины пытались меня выкрасть у хозяина. Но он сказал, что плохим людям меня не отдаст, а вернет только матери. Кто бы ни был этот человек, но после службы под началом ротного командира жизнь в рабстве показалась мне облегчением.

После освобождения Сергея председатель Комитета солдатских матерей Власова побывала в воинской части №29483. Командир горно-штурмового гвардейского полка полковник Люков вступил в должность совсем недавно, уже после того, как солдат Сергей Белобород пропал без вести. Потеря, как это ни странно, была обнаружена только спустя месяц.

Приказ по полку о "самовольном оставлении части рядовым Белобородом" № 304 подписан... 2 декабря. Выходит, что ротный командир в течение месяца скрывал факт исчезновения военнослужащего. Кстати, из этой же части незадолго до случая с Белобородом было похищено еще несколько солдат. Четверо оказались в заложниках, троих нашли с перерезанным горлом. Официальные власти ограничились формальным расследованием. Пленных освободили такие же добровольцы, как Власова и Краснюк. Руководитель общественной организации по розыску пропавших в Чечне военнослужащих А.Ф.Мукомолов помог Брянскому комитету солдатских матерей установить место последней службы Сергея Белоборода. От официальных властей ни мать Сергея, ни Власова не смогли добиться правды, не могли даже узнать, в какой именно воинской части служил пропавший солдат. Вступив в контакт с работорговцами, Власова не обратилась за помощью в местную прокуратуру и ФСБ. Она убеждена, что это стоило бы жизни Сергею. Командование полка, палец о палец не ударившее, чтобы вызволить из плена пропавшего солдата, до сих пор объявляет его дезертиром.

Власова посоветовала Сергею немедленно выехать в Брянск и только там явиться в прокуратуру. Брянский комитет солдатских матерей не впервые участвует в освобождении заложников, и Алла Васильевна по опыту знает, что возвращение Сергея в 7-ю роту после выкупа из рабства могло бы для него закончиться трагически.

Можно и по-другому предположить: скажем, Сергей Белобород, дабы избежать тягот солдатской службы, самовольно покинул воинскую часть (это утверждает приказ, составленный задним числом) и, боясь ответственности за содеянное, теперь оговаривает ротного командира. Мы не вправе до суда давать оценку действиям старшего лейтенанта Исмаилова и других офицеров. Как считается, наша армия наводит конституционный порядок в Чечне. Но если в самой армии порядка нет и подневольный солдат общению со своим ротным командиром предпочитает рабство в чеченском ауле, то во имя кого и чего мы несем туда, в эти проклятые горы, наши абстрактные конституционные свободы и гарантии?

Реклама