Ключевое слово при характеристике армейской дедовщины - не бьют или пытают, а привыкли. Когда общество привыкает к таким вещам, его нужно срочно лечить, причем единственный путь - "излечи себя сам". В числе немногих людей, которые это понимают, - члены общественной организации "Солдатские матери Санкт-Петербурга".

Молодого человека долго бьют в казарме. Врачи воинской части отказываются оказать помощь. Он несколько суток валяется без сознания - его не везут в госпиталь, пока не сойдут синяки. Увозят, когда он уже пребывает в коме. Номер воинской части? 45935, улица Блюхера, 12, Санкт-Петербург. Другого молодого человека избивают, пытают, подвешивают к колу, приковывают наручниками к горячей батарее, а потом вместе с матерью цинично запирают в комнате - опять же пока не пройдут синяки. Номер воинской части? Поставим здесь многоточие - в знак того, что на этом месте можно поставить очень много номеров. За этими номерами скрывается не только то, что мы давно уже привыкли называть дедовщиной, - избиения, пытки, убийства, насилие и измывательства всякого рода над солдатами срочной службы, но и тенденция последнего времени: в избиениях и пытках все чаще участвуют офицеры и врачи.

Я, как человек, выросший в брежневскую эпоху под унылое восклицание взрослых: "А что мы можем сделать?", не устаю удивляться неукротимой энергии двух сопредседательниц общества - Эллы Поляковой и Елены Виленской, замахнувшихся на невероятное: пробить брешь в страшной махине под названием АРМИЯ, продолжающей перемалывать в своей мясорубке мужское население, достигшее 18 лет. Самое удивительное, что в их руках эта задача перестала выглядеть столь безнадежной.

В одну прекрасную субботу в 11 утра я оказалась там, где обитают "Солдатские матери", на Разъезжей, 9. Вместе со мной в полукруглый зал с классной доской набилось около сотни человек - молодых людей, подростков и их родителей, все они пришли в школу прав человека "Защитим сыновей". Пришли те, кто уже понял, что служить в сегодняшней российской армии нельзя, но еще не знают, что делать. Ответ дается не в конце трехчасового занятия, а сразу - написанный на доске крупными буквами: Я БЕРУ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НА СЕБЯ.

С первых минут звучат вещи, невероятные для советского уха (а у всех нас советские уши торчат из-под любых шмоток, купленных на любых рынках): "Кто отвечает за призыв? Родители. Призывные комиссии несут ответственность перед вами, но если вы действуете неграмотно, это ваша вина, а если грамотно - вы заставляете действовать грамотно и чиновников".

Чтобы эти права осознать, нужно знать свою Конституцию. Прекрасно - давайте читать ее вместе.

Кто читал 2-ю главу? - поднимается две руки.

Кто слышал о Всеобщей декларации прав человека, принятой в 1948 году? - еще несколько рук.

Кто читал Всеобщую декларацию прав человека? - две руки.

Юношу из зала просят прочитать вслух статьи 17 и 18 российской Конституции - о праве на жизнь, фундаментальном праве человека. Вывод прост - мы не называем дезертирами тех, кто самовольно оставил часть, защищая свою жизнь.

Другой молодой человек читает статью 21, о достоинстве личности. Затем идет комментарий: это достоинство защищается прежде всего самой личностью. Мужчина не должен терпеть пытки - если его достоинство сломают, он будет потом колоться и пить. Матери - если они матери - не должны говорить о своих сыновьях - ничего, потерпят. Те, кто не желает их терпеть, обращаются за помощью к родителям или к тем же "Солдатским матерям", - герои. Когда все откажутся терпеть - все станут правозащитниками.

Это один из важных моментов занятия - когда пришедшие в школу слышат: "Сейчас мы с вами становимся правозащитниками. Вы делаете историю. Если вы спасаете себя, вы спасаете очень многих вокруг: прокладываете дорогу другим людям, приучаете чиновников реагировать на заявления, исполнять законы". Мелочей в этом деле нет.

- Кого-нибудь останавливали для проверки документов на улице? - лес рук.

- Кого-нибудь препровождали в милицейский пикет? - лес рук.

- А почему препровождали? - По подозрению.

- Кто из вас всегда носит с собой паспорт? - почти все. - Так вот, позволить заглянуть в свой паспорт - позволить заглянуть в свою частную жизнь. Приучите милиционеров, что вы их туда не пускаете, - носите не паспорт, а выписку из него, это уже знак, что вы знаете законы. Если вас задерживают на улице, интересуйтесь, на каком основании - ведь вы не совершали правонарушений. Если по подозрению, то, значит, составлен фоторобот - где он? И в качестве кого вас собираются куда-то вести? Требуйте протокол о задержании в двух экземплярах - один должен остаться у вас.

- Кто разговаривал с работниками военкомата или милиции по телефону? - лес рук. - Напрасно. Вот статья 23 Конституции, где сказано о неприкосновенности личной жизни, - нельзя никого подпускать близко к вашей семье. Если вам хотят что-то сказать, пусть напишут. Если вы разговариваете с ними по телефону, это им сигнал, что с вами можно делать что угодно.

- Кто заполнял в школе анкеты? - лес рук. - Напрасно, не заполняйте. В них есть пункт - как вы относитесь к военной службе, напишете - отрицательно, вот и будете у них значиться как уклоняющийся. А в статье 53 сказано, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого.

Такие занятия проводятся каждую среду и субботу, кроме этого, действуют семинары с играми по американским методикам. Одна из таких игр показывает, что неразрешимых проблем нет - люди становятся в круг, берут друг друга за руки, а потом им надо распутаться, не разнимая рук, что поначалу кажется невозможным, но опыт показывает, что клубок всегда распадается на одну или две цепочки.

А есть игра - даже и не игра вовсе, а просто помощь. Человека кладут на пол на плед, все вместе поднимают его, а потом медленно-медленно опускают. Эффект получается удивительный, у многих исторгающий слезы.

"Школа прав человека" появилась не сразу. Сначала "Солдатские матери" проводили консультации, но потом решили, что от них один вред: человек не активизируется, перекладывает ответственность на консультанта. "Мы увидели, что гораздо эффективнее практика школ, - говорит Элла Полякова. - Учить правам человека - занятие особенное. Мы выясняем не только частности, а общие понятия. Выясняем, что государство - это личность. Люди не читают и не знают законов. Для них откровение, что человек имеет право на жизнь и что молодые люди - не исключение. Достоинство личности охраняется государством - так что, будем ждать, пока кто-то нас защитит? Я сам государство, на мне в первую очередь лежит ответственность за мое достоинство".

Те, кто пришел в школу, с изумлением узнают, что у нас, оказывается, с 1993 года не существует всеобщей воинской повинности, а в новом Законе о воинской обязанности и военной службе содержатся демократические механизмы, но если граждане ими не пользуются, они никогда не заработают. Армия имеет право призывать только годных к военной службе, гриф для служебного пользования со списка болезней, препятствующих годности, снят, а в статье 28 говорится самое главное - если гражданин не согласен с решением первичной районной призывной комиссии, он должен защищать свое право, оспаривать решение, и как только он это сделал, решение приостанавливается. В Петербурге уже проведено много судебных процессов, закончившихся полным поражением призывных комиссий, механизм заработал, теперь уже и суды не нужны. Чиновники призывных комиссий откровенно признаются, что их приучили действовать по закону.

Самое главное - школа не "отмазывает" от армии, учит не обходить законы, - а соблюдать каждую их букву. Ольга Павловна Неверова ходит в школу, чтобы помочь младшему сыну избежать призыва и чтобы спасти старшего, призванного в ноябре, страшно избитого через две недели и с тех пор не вылезающего из госпиталей. Лидия Михайловна Антонова - мать призывника. В школе ее научили, как сделать, чтобы ее сына признали ограниченно годным и дали - совершенно законную! - отсрочку от службы. "Пока я сюда не пришла, - говорит она, - я вообще не думала, что я имею какие-то права конституционные, хоть это, может, и стыдно в моем возрасте. Сейчас учу своих детей, чтобы были юридически подкованы. И всем советую сюда приходить, да пораньше, когда мальчикам 15, а не 18, тогда и времени будет больше, и страхов меньше".